Житель М IV 7569821 проснулся ещё до официального времени подъема, разбуженный болью в ноге. Он философски пожал плечами, конечно, купцы предупреждали, что так и будет, предлагая за небольшую дополнительную плату обезболивающее, но экономнее было терпеть.

Друзья называли М IV 7569821 просто Зелёным 21 (последние числа его имени были номером его жилого модуля, а сам модуль находился в зелёном корпусе), не самая оригинальная кличка. Мужчина с любопытством осмотрел место, где раньше был мизинец правой ноги. Гладкая читая кожа, не осталось даже намёка на шрам. Видно, что работали знатоки своего дела. Напрасными оказались страхи и сомнения, зато теперь у него были очки! Он осторожно достал их из футляра и несколько минут сидел на краю кровати, просто наслаждаясь ясным видом и чёткими контурами немногочисленных предметов в модуле. Лишь после того как заиграла бодрая мелодия, он встал и направился в душ, как все другие жители. Совет 17: синхронизация — ключ к успеху.

Зелёный 21 сел завтракать с радостным предвкушением. К обычному протеиновому батончику он добавил кусочек шоколада, а в чашке горячей воды растворил новоприобретенный кофе. При разумном рационировании припасов хватит на три—четыре месяца, а до тех пор ногти и волосы отрастут. Рассеяно он провёл рукой по колючей щетине на голове — обычная прическа среди обитателей Радужного Города.

По дороге на работу он наслаждался яркими цветами корпусов в солнечном свете и четкими лицами прохожих, спасибо очкам! Хорошая сделка! А легкая хромота должна пройти через пару дней. Один из редких воздушных мобилей медленно профланировал мимо. Классная штука! Интересно, во что она обошлась водителю? Зависит, разумеется от того, куплен он или взят на прокат.

В прошлом люди пользовались для оплаты товаров или услуг цветными красивыми бумажками. Звучит смешно, наверняка археологи что-то не верно расшифровали, но именно так сегодня рассказывают в школах. Не очень понятно, откуда эти бумажки брались, не рисовали же люди их в самом деле? Существует абсурдная теория, что бумажки давали за работу, но, серьезно, какой идиот будет работать за бумагу? Впрочем, у древних людей, если верить исследователям прошлого, были заморочки и похуже. Главная проблема того времени — неравенство. У кого-то было больше бумажек и, соответственно, всякой всячины, которой тогда было принято себя окружать, у кого-то — меньше и они были недовольны. Неудовлетворенность порождала конфликты маленьких и крупных размеров. В общем, какое счастье, что сегодня все иначе. Наш мир прекрасен — это тоже одна из неоспоримых истин, которым их учили с самого детства. Совет 3: цени красоту и гармонию мира, в котором живёшь.

Сегодня всё было проще — каждый знал, за что работает и получали все одинаково: за день работы полагался дневной паёк, состоящий из трёх протеиновых батончиков и двух литров питьевой воды. За седьмой рабочий день выдавались четыре батончика и три литра воды — щедрость, позволяющая со временем создать небольшой запас на случай болезни, для обмена или просто для возможности устроить себе свободный денёк. Каждому жителю предоставлялось место в одном из стандартно обставленных модулей и две смены однотипных комбинезонов в год. У пар с детьми были какие-то небольшие поблажки, но Зелёный 21, как убеждённый холостяк, был не в курсе.

Случались, конечно, особые потребности: очки, зубные протезы и т.п. Или просто хотелось небольшой роскоши, побаловать себя роскошью вроде шоколада, сигарет, книг или поездкой в мобиле.

И справедливо было, что каждый мог позволить себе подобное, если был готов платить цену. Совет 39: равенство предотвращает конфликты. Единственным, что имело цену, не считая работы, были органические компоненты, которые у всех наличествовали в равной степени — их тела. За пятьдесят грамм волос и ногтей можно было приобрести мелочи, вроде кофе или шоколада. Пару зубов тоже всегда можно было выгодно продать. Кровь ценилась еще выше и практически все жители были регулярными донорами. Части тела менялись на предметы роскоши: чаще всего в первую очередь удалялись мизинцы на руках и ногах, уши, далее следовали части печени и парные органы как почки, легкие. Старики незадолго до элиминации с легкостью расставались с ногой или рукой, чтобы комфортно провести пару оставшихся дней, а тела свои завещали родным или друзьям для продажи.

Равные возможности и никакой зависти. Хочешь золотые наручные часы как у соседа — не проблема, продавай почку. Совершенная система. Никто уже не помнил имени создателя этого порядка, но за сохранением его следят Отцы Города — четыре совершеннолетних жителя, выбранных путём жеребьёвки. Почётный пост, не вызывающий желания его занять. Ответственность была колоссальной. Отцы, кроме всего прочего, были единственными, кто покидал стены Города и, пересекая опасную Пустошь, контактировали с жителями других Радужных Городов, обмениваясь новостями и меняясь товарами.

— Привет, Зелёный 21!— раздался знакомый голос. Коллега по цеху Жёлтый Семь дружелюбно хлопнул его по плечу. Зелёный в ответ легко потянул за прядь его необычно длинных светлых волос:

— Все еще копишь?— поддел он друга, не без уважения перед такой выдержкой. Желтый Семь и его подруга Два-Два-Два хотели основать семью и уже год экономили на всём, собирая средства для небольшого торжества.

Товарищи отметились на проходной и занялись своим обычным делом — монтажем фильтров для вентиляционных систем жилых комплексов. Приятная лёгкая рутина.

В обеденной паузе несколько рабочих собрались за одним столом, с наслаждением потягивая чистую воду, почти все жевали протеиновые батончики. Только Пять-Троек ел что-то, завёрнутое в коричневую бумагу, тактично не хвастаясь перед коллегами лакомством. Размеренный разговор крутился вокруг цвета для нового жилого комплекса, кто-то слышал, что его планируют сделать серебристым, но большинство считало это пустым слухом. Радужные Города назывались так не напрасно, при строительстве традиционно использовались цвета и многочисленные оттенки спектра. Совет 55: радужные цвета влияют положительно на настроение.

Неожиданно раздалась громкая трель, предвещающая важное сообщение, заставив нескольких человек испуганно вздрогнуть. Вещал знакомый всем голос одного из Отцов Города:

— Жители города, мы с прискорбием вынуждены сообщить вам, что один из наших собратьев погиб при трагических обстоятельствах во время путешествия через Пустошь. В честь его и его заслуг во имя всеобщего блага объявляю минуту молчания.

После паузы голос продолжил:

— Как того требует обычай, путем жеребьёвки был определен новый Третий Отец Города - Житель М IV 7569821. Житель М IV 7569821 вы немедленно освобождаетесь от всех актуальных обязательств. Мы ожидаем вас в Белом Корпусе.

Щелчок в громковещателе обозначил конец трансляции. Мужчине понадобилось несколько секунд, чтобы осознать услышанное. Коллеги молча смотрели на него со смесью уважения и жалости. Мастер цеха подошел и пожал ему руку:

— Вот дела... Поздравляю, Зелёный 21. Большая ответственность, большая ответственность... Иди, иди, не заставляй Отцов ждать.

Зелёный 21 рассеянно кивнул и на ватных ногах направился к выходу. Сердце билось непривычно быстро, в голове было пусто.

До Белого Корпуса было недалеко. Дверь здания приглашающе распахнулась перед ним и сразу же бесшумно закрылась за его спиной, отделяя его не только от улицы, но и от прошлой жизни. "Зелёный в Белом Корпусе" мелькнула шальная мысль и новоиспеченный Отец нервно улыбнулся своей плоской шутке.

— Проходите, не стесняйтесь, Житель М IV 7569821, прямо по коридору, предпоследняя комната справа,— раздался нейтральный голос из невидимых громковещателей. Последовав этим немудрённым указаниям, Зеленый 21 оказался в уютном кабинете и с любопытством рассматривал трёх Отцов. К его небольшому разочарованию они выглядели... обычно. Плакаты с их изображениями, которые ему приходилось видеть, очевидно льстили оригиналам.

Первый Отец был уже почти стариком лет 65, а может и старше, ведь Отцов, кажется, не элиминировали. Впрочем, редко кто из них доживал до столь солидного возраста — путешествия по Пустоши часто кончались несчастными случаями.

Четвёртый Отец был лет на десять моложе, он развалился в одном из кресел и был, судя по блеску в глазах и характерному запаху, сильно пьян.

Второй выглядел испуганным, он был ровесником Зелёного, очевидно он получил эту должность сразу после достижения совершеннолетия.

Все трое были лысы, на руках отсутствовали несколько пальцев. На всех лицах царили печаль и усталость.

— Я, как и все жители, соболезную о потере одного из Отцов,— почтительно начал Зелёный 21.— Надеюсь быть вам подмогой...— и он неуверенно замолчал. Неловкая тишина повисла в комнате.

— Нам надо многое обсудить,— заговорил наконец старик тихо,— но не сегодня. Присядьте, Житель М IV 7569821... Впрочем, вы теперь один из нас, Третий. Немного позже я покажу вам вашу комнату, вещи из старого модуля принесут в течении дня.

Помещение снова погрузилось в тягостное молчание.

В последующие дни Третий узнал много нового, хоть и не все понимал. Совет 23 (не пытайся понять все, это невозможно) не очень помогал. Ясно, что Отцы, ведя торговлю с другими городами и сотрудничая с купцами, распределяли и дефицитные товары. Но вот зачем хранили ``органическую валюту" в подвале Белого Корпуса — было непонятно. В школе рассказывали, что органические вещества перерабатываются и используются во благо Города. Реакция других Отцов на этот вопрос ввела его еще в большее недоумение: Четвертый промолчал, впрочем, он всегда молчал; вечно пьяный Второй загоготал и ржал, пока не подавился собственной слюной; и только старик Первый нехотя ответил:

— Узнаешь, Третий. Со временем.

У бывшего Зеленого 21 закралось страшное подозрение насчет протеиновых батончиков и он не ел несколько дней, пока Первый Отец не заметил этого и успокоил немного, печально улыбнувшись:

— Ешь, это просто синтетический протеин,— и, немного поколебавшись, добавил:

— Я знаю, у тебя есть вопросы, но поверь, эти дни незнания — наш тебе подарок. После получения ответов уже ничто не будет как раньше.

Третий верил ему, но не мог до конца заглушить в себе растущее недоумение.

Наконец наступил долгожданный и одновременно пугающий день — поездка в соседний Город. Новый Отец помогал грузить вездеход, но его руки так тряслись от волнения, что несколько раз ящики с товарами падали на пол. В конце концов снова пьяный Второй обматерил его и отстранил от погрузки. Контейнеры с органическими отходами и продолговатый большой пакет, о содержании которого Третий старался не думать слишком интенсивно, нашли своё место во втором вездеходе. Там же заняли место самый старший Отец и бывший Житель М IV 7569821. Загадочная, полная мифов и опасностей Пустошь немного разочаровала Третьего, что не ускользнуло от внимания его мудрого спутника:

— Скучно?— усмехнулся он.— Это хорошо. Но не давай этой мирной скуке обмануть себя, Пустошь опасна: песчаными бурями, зыбучими песками и сушью.

— А долго еще ехать до следующего Радужного Города?— нетерпеливо спросил Третий.

— По сути мы уже проехали мимо, наши товарищи свернули в его направлении минут двадцать назад,— медленно объяснил Первый,— знаю, тебе не терпится посетить его, но не сегодня. Есть дела поважнее.

Мужчина недоумённо обернулся — действительно, вездехода с коллегами было не видать.

— Тогда куда мы направляемся?— его горло пересохло и дурное предчувствие колыхнулось где-то в груди. Ответа не последовало.

Час спустя вдалеке показался тёмный массив. Вблизи стало видно, что он не просто темен, он чёрен, словно остывшее пожарище. Возможно останки построек древних людей? И зачем было сюда ехать? Вездеход затормозил в отдалении нескольких метров от места, где чёрные структуры встречались с песком Пустоши. Первой беспокойной мыслью Третьего было "Всю эту тёмную чертовщину давно должно было занести песком..." А потом всё произошло очень быстро. Старик, приказав спутнику жестом остаться в вездеходе, начал вытаскивать из вездехода контейнеры и вываливать их содержимое на чёрную поверхность. С кряхтением дотащил он туда же и пакет, расстегнул молнию и вывалил безжизненное тело пожилого мужчины к другим останкам. От вида полуразложившихся органов, частей тела в следах засохшей крови и мертвеца, покрытого трупными пятнами, Третьему стало плохо. На миг ему захотелось выскочить вслед за Отцом, который очевидно был безумен, схватить его за плечи и трясти с криком "Прекрати!!!" Но в тот же момент он уловил краем глаза движение чёрной массы. Структуры, выглядевшие подобно то ли арматуре, то ли обугленным проводам ожили. Тонкие, черные, похожие на паучьи, лапки зашевелились, охватили кровавые ошмётки и загребли их под себя, куда-то вглубь тёмного массива. По угольно-чёрной поверхности пошли лёгкие волны, затем раздался гортанный глухой рык и Третий лишился чувств.

Когда мужчина пришёл в себя, вездеход снова двигался. Дрожь сотрясала его тело. Слов не было. Старик протянул ему флягу и Третий сделал несколько больших обжигающих горло и туманящих разум глотков. Сквозь эту пелену история старика звучала нереально, как страшная сказка, действие которой происходило не сейчас и не с ним:

— Источники не сохранили информацию о том, кто они и откуда. Сути это не меняет — они здесь и голодны. Эти существа сожрали все живое, оставляя после себя только пустыню, но особенно по вкусу им пришлись люди. Немногим селениям, прародителям наших Городов, удалось выжить, принося Чёрным жертвы. Люди жили в страхе, снова и снова поднимались восстания и предпринимались попытки уничтожить пришельцев. Всё безуспешно. И каждый раз в наказание уничтожалось все селение.

Так, со временем, сформировался порядок, каким его знаешь ты. Жители в Радужных Городах счастливы в своем неведении. Жертвы добровольны и сравнительно малы. Наш Город очень гуманен в этом отношении. Например, мы не признаем в качестве "органической валюты" тела или части тел младенцев и маленьких детей. Это не везде так и, ужасно, но правда, есть матери... В общем, просто поверь — мир страшен. А мы...— Первый вздохнул тяжело,— в одной из книг я наткнулся на слово, которое, кажется, старше самих древних людей. Мытари. Сборщики налога и предатели.

— Мытари...— прошептал Третий пересохшими губами.

Вездеход въехал в город, но Третий не видел радужной окраски зданий. Он пристально рассматривал прохожих: бледных от постоянного донорства, лысых, беззубых, одноруких, одноглазых. Соседи, коллеги, друзья, не подозревающие, что жизнь их, это на самом деле выживание, а они сами являются не более чем кормом.