Секретарша Фелиция Андреевна, незамужняя девушка неопределённых лет, широко распахнула дверь в кабинет директора и процедила сквозь зубы:

- К вам, Цезарь Абрамович, наш ночной сторож Митрофаныч на приём рвётся. Пускать, что ли? - отсутствующим взглядом дополнила она свой монолог.

Цезарь Абрамович тяжко вздохнул. Ему сегодня всё определённо не нравилось: и Фелиция с плохо прокрашенными ресницами, и изжога после вчерашних поминок, и странный утренний посетитель в виде ночного сторожа.

- Господи, а ему-то, что от меня понадобилось? Ладно, зови, Фелиция, пусть заходит, - распорядился директор, одновременно массируя виски обеими руками.

Цезарь вынужден был себе признаться, что вопреки чаянию, вчера на поминках по Аарону Гершковичу было допущено лишнее алкогольное возлияние. И это, не смотря на косые взгляды со стороны супруги Фиры и приглашённого по случаю раввина Мотла Исааковича. В последнее время Цезарю частенько приходилось держать в руке рюмочку. А силёнки уже не те,  что раньше были. Да тут ещё и предстоящая череда новогодних праздников на носу вырисовывается и всё это сразу после хмельной, перегруженной жареными пончиками Хануки...

Так случилось, что Цезарь Абрамович, занимавший должность директора Бюро ритуальных услуг, по долгу службы был частым желанным гостем и на весёлых пирушках и, наоборот, на печальных тризнах по преждевременно ушедшим в мир иной…

Приглашенный секретаршей сторож Фрол, окутанный декабрьским морозным облаком, уже с порога обратился к директору: 

- Я, это ненадолго, Цесарь Рамыч, - так произносил малограмотный кладбищенский сотрудник несколько непривычные русскому уху словосочетание, - с ночной смены я, домой мне надо побыстрей идти, - скороговоркой выпалил утренний визитёр.

- Ну, так зачем тогда пожаловал? – неожиданно разозлился Цезарь на бестолкового служащего.

- Дело у меня к вам, серьёзное, - заговорщицким тоном произнёс Митрофаныч. - Значится так, товарищ директор, обязан доложить, что на вверенном мне для охраны гражданском участке захоронений, в последнее время творится какая-то чертовщина. Нечистая сила, надо полагать, объявилась. Может быть, она и шуткует... – уже неуверенно добавил он.

Цезарь Абрамович уставился на  замёрзшего сторожа, обутого в старые валенки, практически не мигая. Директор зачем-то заглянул в свой настольный календарь и обвёл кружочком вчерашнюю дату.

-Так что, конкретно, Фрол Митрофанович, вы видели? Только по - делу, и покороче, - утомлённо сказал он. - И присаживайтесь, присаживайтесь.

- Значится так. Вот вам по - делу, как оно выходит. Дён пять уже, с двенадцати до половины второго ночи, на закреплённом за нашим ведомством участке погоста, наблюдается воскрешение мёртвых и бесконтрольное хождение оных вдоль ограды. Потопчутся на месте, несчастные, возле своих могилок, а потом раз - и нет их. С виду они мирные, не безобразничают. Но страшновато, Цесарь Рамыч, не скрою. Просто жуть, этакая…

Директор ошалело поглядел на сторожа: "Вот ведь сволочь какая, это же белая горячка у него. К психиатру надо его отрекомендовать или Нерону, хотя бы позвонить, что ли? " - тоскливо подумал Цезарь.

Сотрудник кладбища обиженно поджал губы, как будто, прочитал мысли директора и недружелюбно буркнул:

- Я между прочим, уже год не пью. В завязке, – и заёрзал на табурете.

- Так как же они воскресают? Ты их один видел, или ещё кто?- Цезарь Абрамович еле сдерживался от смеха.

- Усопшие? Они как-то разом все появляются. А потом, так же организованно исчезают. Агрессии никакой не наблюдал от них. Выглядят все, как новенькие. Только Митяй, что в позапрошлом году преставился, меня узнал, наверное…

- А это ты с чего взял? – директор практически готов был расхохотаться в лицо Митрофанычу.

Сторож продолжил, совершенно не обращая внимания на плохо контролируемую, непроизвольно - конвульсивную мимику Цезаря Абрамовича:

Так это, он ко мне повернулся, Царство ему Небесное, и говорит. Тихо так:

"Отдай жене моей Варваре стольник, что три года мне должен. Долги завсегда отдавать надо".

Фрол горестно вздохнул и продолжил:

- Вот тут я и струхнул по-настоящему. В костюме том, синем, Митяй был, что схоронили. Ошибки быть не может. Память у меня хорошая! А видели упокойных ещё кочегары из прачечной и Петька, что при кладбище бомжует. Они и подтвердить смогут, если что…

Цезарь Абрамович не стал долго раздумывать. Взяв в руки телефонную трубку, он с состраданием посмотрел на Митрофановича и ласково кивнул ему:

- Подожди в приёмной, Фрол. Я сейчас с братом переговорю. Он у меня большой учёный, да и врач неплохой. Нервишки, похоже, у тебя совсем расшалились. Работёнка-то у нас вредная. Соседство такое, с кладбищенским контингентом, долгое время, видимо на психику влияет не лучшим образом.

Митрофаныч безразлично усмехнулся, обнажив жёлтые прокуренные зубы:

- Не верите мне, стало быть, и другим живым свидетелям? Ну и ладно. А в отпуск я не против пойти, даже и в пансионате отдохнуть недельку - другую не повредит…

                                                                                       ***

 

Разговор с братом Нероном Абрамовичем, заведующим Кафедрой экспериментальной нейрофизиологии, психиатром по образованию, с самого начала выдался весьма интригующим. Когда Цезарь объяснил Нерону причины звонка, тот неожиданно заинтересовался подробностями происшествия. Можно сказать, проявил живое участие к происходящему:

- Что ты говоришь, Цезарь? Мёртвые воскресают и даже разговаривают? Интересно.… Гм - гм.… Это нужно проверить.

- А что тут необычного? Это же видимо, Нерик, по твоей части? Митрофаныч – готовый пациент, то ли белая горячка у него, то ли переутомился. Да ты, наверное, лучше разберёшься!

- Да уж не волнуйся, я обязательно разберусь. Так что Митрофаныч говорит, ещё свидетели "воскресения" имеются? Вот я сейчас подъеду. Обсудим всё на месте, - торопливо произнёс Нерон.

Цезарь был крайне удивлён заинтересованностью и оперативностью брата. Обычно, крайне медлительного человека. Он вдруг вспомнил семейное предание, гласившее об увлечении родителей древнеримской историей и мифологией, в результате чего, братья и получили такие звучные, императорские имена.

После визита Нерона, Цезарю стало совсем не до смеха. Брат конфиденциально поведал ему о хранящемся в строгой секретности научном эксперименте. Оказывается, уже несколько месяцев Нерон возглавлял группу учёных, разработавших особую технологию оживления мёртвых клеток. Для этого был создан специальный излучатель, направленный на субатомные частицы неживой материи, которые при распаде группировались особым образом, создавая новые молекулярные структуры.

Единственным недостатком излучателя была его малая мощность. При экспериментальных испытаниях, была оживленна лабораторная мышь, скончавшаяся за день до этого естественной смертью.

Пока научный коллектив ломал голову над тем, как увеличить энергоёмкость прибора и наконец, испробовать его действие на более крупных млекопитающих, видимо, кто-то из аспирантов использовал агрегат "инкогнито". Отсюда и ночное, строго дозированное действие излучателя. Наверное, злоумышленник, прятался в лаборатории и с наступлением темноты, тайно включал аппарат и направлял его в сторону ближайшего подходящего объекта, то есть кладбища.

-Так что же это получается, Нерик?- почти мистическим шепотом поинтересовался Цезарь у брата. – Они и впрямь, воскресают, то есть как там, правильно? У нас же будут крупные неприятности, если кто-нибудь узнает! Это же просто Апокалипсис начнётся! Церковь, журналисты, сектанты, сумасшедшие, родственники погребённых граждан… Страшно даже подумать…

- А ты и не думай, Цезик, - подмигнул ему Нерон, - всё уже в порядке. То есть, как раз наоборот, сегодня утром прибор взорвался. Наверное, этот секретный Кулибин, весь его заложенный потенциал израсходовал за время кладбищенских забав. Впрочем, я не физик. Прибор мы конечно восстановим. Но уже в другом месте и с другим коллективом. Ибо, - и он поднял к небу палец, - это уже выходит за рамки наших полномочий. К тому же, о "воскрешении" в прямом смысле этого слова, говорить не приходится. Это скорее, своего рода, реконструктивная молекулярная голограмма. Хотя, странно, что реконструкции ещё и голос подают… - Нерон выдержал некоторую паузу. - А теперь, давай этого сторожа, я с ним потолкую…

Вновь потревоженная Фелиция Андреевна, качая бёдрами, как пароход бортами во время пятибалльного шторма, открыла дверь и впустила заждавшегося в коридоре Митрофаныча.

Нерон Абрамович, откашлялся и, пригладив клинообразную бородёнку, участливо обратился к сторожу:

- Вот что, любезнейший, вы не нервничайте. Мы вам поможем. Всё, что вы видели ночью на кладбище, а я ответственно заявляю - это галлюцинации, произведённые на свет больным сознанием и переутомлением. А всё, что имеет в корне своём болезненное расстройство, обязательно лечится с помощью хороших лекарств и полноценного отдыха, - вежливо добавил доктор.

- Ага,- согласно кивнул лохматой головой Митрофаныч, - я уже смекнул, что к чему. Только "галлюны" эти, не у меня одного проявились, вы это не забыли?- хитро прищурился сторож.

- Забыли, забыли уже. И вы всё забудьте,- ласковым голосом сказал Нерон Абрамович. - Вот и таблеточку примите, для начала, - и психиатр протянул присмиревшему Митрофанычу, какую-то голубую капсулу. - А завтра с утра, жду вас в клинике. Начнём эффективное лечение с последующим реабилитационным периодом. Мы вас вылечим, я обещаю!

- Ладно, ваша взяла, – обречённо вздохнул сторож. Я с учёными людьми не спорщик. Только уж и вы, Цесарь Рамыч, сделайте мне одолжение.

- Какое ещё одолжение?- озадаченно спросил Цезарь, до этого момента всё время тихо сидевший в кресле, безучастно разглядывая обои на противоположной стене.

- Пока я лечиться буду от галлюцинаций, отдайте за меня, Митькиной жене Варваре Булкиной сто рублей, что я покойнику был должен. Из зарплаты моей возьмите. От греха подальше…

                                                                                                    ***

 

На следующий день, справившись в адресном столе о месте проживания Варвары Булкиной, директор Бюро ритуальных услуг Цезарь Абрамович Шнеерсон, стоял у дверей вдовы, с зажатым в ладони, помятым стольником. Дверь открыла немолодая худенькая женщина. Цезарь, молча, протянул ей деньги, и уже сбегая вниз по лестнице, крикнул:

- Это вашему покойному мужу, тут кое-кто, сто рублей задолжал. Просили вернуть.

-Ой, как кстати, спасибо! А то мне баллон с газом нечем оплатить, давеча мечтала холодца из свиных ножек к празднику наварить, - эхом отозвались благодарные слова Варвары.

На лестничной клетке этажом ниже, Цезарь неожиданно вздрогнул, услышав еле различимый замогильный шепоток, от которого у него пробежали по спине мурашки.

-Эй, мужик! Товарищ Шнеерсон! Спасибо тебе за заботу о вдове и детишках ейных от бывшего мужа, гражданина и отца.

Испуганный директор Бюро ритуальных услуг обнаружил аномальный голосовой источник под потолком рядом с перегоревшей лампочкой. Слабо святящийся фантом, в котором угадывались прижизненные черты покойного Митяя Булкина, выписывал в воздухе необычайные кульбиты, жалостливо протягивая призрачные руки к собеседнику.

-Ты бы это, Абрамыч, еще бы ёлочку и пряничков печатных страждающему семейству вдовы прикупил к Новому году,  за счет набежавших процентов.
     - Это каких  ещё процентов? - возмущённо спросил Цезарь Абрамович у меркантильного призрака.
     - Так ведь на мраморной крошке для памятников усопшим клиентам кто экономит? - занервничал сгусток эктоплазмы. -Да и вообще, товарищ Шнеерсон, могли бы и в качестве жеста доброй воли и в ознаменование грядущих межконфессиональных новогодних праздников проявить милосердие, -  совсем по-человечески всхлипнул меркнущий фантом Митяя. - И энто самое, мужик, тебе от родителев твоих привет просили передать с вашего национального места упокоения. Оградку слезно молят перекрасить, прежняя краска облупилась уже, от соседей старикам неудобно. До них луч живительный не дошел, но они всё равно забеспокоились и с нами на связь вышли. А мы теперича слабеем, вона как меня под потолок подкидывает без энергетической поддержки со стороны научных приспособлений!- попыталось объяснить своё неустойчивое положение в пространстве несчастное привидение гражданина Булкина.

Стремглав рванувший из подъезда Шнеерсон долго приходил в себя на крыльце. Разноплановые мысли со скоростью света метались в голове Цезаря Абрамовича.

"Это же просто жуть, что такое творится! Дохимичился Нерон с коллегами до полного абзаца. Этак мне самому вслед за сторожем психиатрическая помощь понадобится! И вообще, что-то мы и в самом деле с братцем, давно у родителей на могиле не были, надо бы сходить и оградку в порядок привести. Долги нужно вовремя отдавать, прав во всём был Митрофаныч!"

Немного потоптавшись возле облезлой хрущёвки на пронизывающем ветру, Цезарь пересчитал в кармане мелочь, махнул рукой и решительно направился в сторону автобусной остановки, где краснощёкая грудастая баба, закутанная до бровей в шаль, бойко торговала искусственными ёлками на рождественском морозе.