От металлических стен басовым гулом отражались звуки любимой песни: "…твердый как железо, острый как сталь, я не остановлюсь не перед одним из людей, вам лучше молить и падать на колени…". Напоминает о боях на Мартинике Дальней…

Когда бежишь по зарослям из отвратительных спрутообразных водорослей, тянущих свои побеги на добрые десятки километров, а тебя пожирает и заражает неведомая живность чужого мира, могут помочь только такие ритмичные песни со словами, которые ужаснее того, что тебя окружает. Да, и еще подбадривает то, что музыка льется из динамиков бронетранспортеров, кажущихся воплощением надежности, а текст подхватывают сотни глоток крепких парней. Чувствуешь себя частью чего-то, что гораздо лучше организованно, чем твой внутренний мир, и уж точно, в сотни раз сильнее, нежели ты сам.

Правда, есть в данной ситуации и грустное обстоятельство: ты спешишь на встречу с адским огнем смерти под палящими лучами местного светила по неприветливой равнине с полной выкладкой "звездного гренадера". А все потому, что комфортный транспортер твоего отделения завяз в болоте по самые верхние люки. Но это лучше, чем сгореть в этом "сейфе на колесах" от попадания ракеты атмосферных штурмовиков, как это сделало четвертое отделение.

Бортовой компьютер переключил композицию почти забытой, но великой когда-то группы незадолго до конца второй минуты. Умное устройство знало, что если не сделать этого, то хозяин звездолета – Мик Сомов, своим мощным гренадерским телом будет биться в истерике о сенсорную панель и другие, крайне твердые по шкале Треймуса узлы и детали рубки космического корабля, летящего к Ганимеду, вспоминая о муках восстановительного лечения за счет упорных трудов семьи.

Для того, чтобы "Миша", а компьютер знал, что все его родные зовут его именно так, не вспоминал о разрывах вакуумных снарядов повстанцев Мартиники, обстрелявших колонну из засады на третьей минуте воспроизведения злосчастной песни, что неслась тогда из динамиков бронемашин, звук был отключен. Для того, чтобы Сомов не растревожил свою память ужасом "бойни на Мартинике", что произошла в июне две тысячи четыреста шестьдесят восьмого, оперативная память его "кремниевого друга" перешла на канал галактических новостей.

Если бы компьютер предугадал, что будут транслировать по каналу "Новостей Галактики", и как это повлияет на дальнейшую судьбу оберегаемого им "хозяина", вероятно, он принял бы иное решение. Но мысли и действия людей крайне трудно предугадать, а тем более их новости, в которых обсуждаются человеческие действия с целью сформировать определенные мысли.

Проекция в долю секунды разрослась на всю рубку и залила помещение алым светом. Голос диктора звучал раздосадовано, но от этого не утратил четкости: "На планете Кью пятьдесят два, именуемой так же Протэй, местная форма жизни – "энергеты" перешла к активным боевым действиям, сметая на своем пути по Ущелью восточных вихрей, находящемуся на срединном континенте планеты, все живое. Поселения добытчиков полезных ископаемых, "фронтиры" вооруженных сил, городки переселенцев хаотично уничтожаются. Уцелели лишь города в толще стен ущелья и "фронтиры" в западной его оконечности. Имеется большое число человеческих жертв, разрушения не передаются подсчету. Армия и звездный флот готовятся к организованному отпору, однако основные подкрепления на планету подоспеют не ранее, чем через двенадцать суток. Местные вооруженные силы пытаются удержать ущелье, так как все пути сообщения по поверхности планеты, идущие от крупных городов на востоке континента к базам и космопорту, расположенному западнее, проходят именно через него. Правительство призывает всех, в чьих силах оказать любую посильную помощь, пребывать на планету Протэй на звездном транспорте. Так же, Вы можете записаться в качестве добровольца на ближайшем пункте мобилизации. Счета для оказания помощи пострадавшим вы можете считать в любое время со своих терминалов. Дай нам сил сдержать все это, Господи! Гнусные и подлые твари, загубившие тысячи безвинных жизней должны ответить перед человечеством…".

На столь патетической ноте вещание проектора было остановлено невосприимчивым к пафосным воззваниям Сомовым. Все было решено еще при словах о пострадавших, и звездолет уже мчался на пике доступной скорости к неизведанному доселе для отставного военного миру. Мик переключил аппаратуру на мониторинг информации о планете и ее обитателях. Но кое-что он знал уже сам.

Во-первых, с Протэя идут недорогие и исключительно вкусные, выращенные в кислородных оранжереях ананасы, упакованные в жестяные банки. Но сейчас не до них – нужно получить менее связанную с низменными гастрономическими потребностями, информацию. Во-вторых, у них там в позапрошлом году на южном континенте рванула электростанция на "холодном водороде". Взорвалась она не просто так – с этим событием тесно связано открытие существования первой развитой внеземной цивилизации – "энергетов". Вообще-то, эти существа не были коренными обитателями Протэя, а появились там через двадцать лет после расселения по планете представителей биологического вида "человек разумный".

Откуда взялись "энергеты" - странные существа, являющиеся чем- то средним между полем и веществом и не имеющие стабильной плотности, массы и объема, для людей так и осталось загадкой, так же как и легкость управления этими созданиями всевозможными видами энергии. Профессоры наук утверждали почти с полной уверенностью, что существа, прозванные так метко "энергетами" в честь мифической частицы, превращавшей по мнению средневековых ученых Земли, материю в поле, не могли быть коренными, пусть и на время затаившимися жителями Протэя.

По новомодной и вполне вероятной версии доктора Шэлтера, "энергеты" прибыли на планету с помощью зондов дальней космической разведки, направляемых с Протэя в сектор пока неизведанного комического пространства, а затем вернувшихся обратно с материалом для исследования. Правда, такие же беспилотные аппараты посылались в тот же сектор и с других заселенных людьми планет, но "энергетов" там пока обнаружено не было.

Подборка статей, запрошенных Сомовым, подтверждала, что новоиспеченные соседи человечества обладали огромными возможностями и могли управлять страшной по силе энергией. Это утверждение было подкреплено роликом с бортового "видеофиксатора" уничтоженного боевого геликоптера, участвовавшего в операции по вытеснению "энергетов" из здания ратуши городского управления одного из поселений протэйского южного континента. Снаряд влетел в здание, тут же из огня и пыли словно выплыл по воздуху комочек, сотканный из темно-серого тумана, неизменно искажающий свои очертания. Мгновенно из него вылетели бледные молнии: одна из них устремилась в сторону невидимой цели, а другая - к вертолету, поле чего видео оканчивалось. Невидимый комментатор пояснил, что летающая машина и танк на воздушной подушке были поражены электрическим током огромной мощности, от которого они частично расплавились. Экипаж был найден в обугленном состоянии. При этом, артиллерийская установка, выпустившая снаряд по ратуше, где находились "энергеты", в ходе операции не пострадала.

Существа были явно непредсказуемы, вели себя неподвластно любой человеческой логике и, казалось, не испытывали желания общаться с людьми каким-либо доступным способом. Бывало, они бесконечно висели на одном месте, а могли и перемещаться с огромной скоростью, образовывая странные фигуры. Не было ясно, что движет ими, как они общаются друг с другом, дышат ли, испытывают ли потребность в тепле и свете, чем питаются, как они размножаются. Никто не видел ни "рождения", ни "новорожденных" "энергетов". Было ясно только, что их становиться все больше, для них явно подходят срединный и южный континенты Протэя, но некоторые зоны по неясным причинам остаются недоступными для их ареала распространения. Радовал тот факт, что почти все люди на этой планете обитали именно в этих "зонах недоступности".

"Энергеты", как гласила еще одна научная статья, красноречиво названная "Первый блин - комом", по-видимому, так же ищут способа общения с людьми и абсолютно не понимают нашу природу. Они редко нападают на человека, а если события подобные "проблеме ратуши" имели место быть, то эти создания не производили последовательных действий по уничтожению человека, и даже не защищались, а скорее…играли! Игра – вот как можно описать все их действия. Они становились в причудливые строи, пытались увлечь людей в погоню за собой, проплывали рядом, застывали в жилищах целыми днями, уменьшались и увеличивались в размерах…Однако, все их попытки прикоснуться или хотя бы приблизиться ближе, чем на полметра к людям, заканчивались смертельными электрическими и термальными поражениями последних. Однако, человек уже вполне целенаправленно вел, на свой страх и риск, "исследовательский отстрел" "энергетов". Однако, после того, как охота несколько раз увенчалась успехом, что было бы сложно сделать если бы могущие создания оказали хоть малейшее сопротивление, ликующим "хомо сапиенс" в качестве трофея оставалась маленькая кучка пепла, насыщенного углеводородными соединениями. Правда, достаточно часто "необходимая оборона" этих существ казалась ничем не мотивированными действиями. В последствии, руководством планеты было решено, что во избежание ненужных, а самое главное, непредсказуемых потерь, открывать огонь по "энергетам" следует только после их вторжения на территорию человека.

Люди, казалось, успокоились в отношении непредсказуемых соседей, скорее более близких к стихии, к этаким "шаровым молниям", нежели, чем к жизни в доступном ее понимании. А удивительные создания на сей раз снова поразили людей, впервые ответив адекватно по человеческим меркам – они на долгие два месяца словно утратили интерес к людям. И вот, в текущие "сутки", они словно пробудились, пройдя бешенной лавиной по Ущелью Восточных ветров.

За изучением планеты и легким сном в каюте отдыха, следовало довольно жесткое торможение в насыщенной кислородом и боевыми кораблями атмосфере Протэя. С орбитального расстояния планета казалась бурой, невзрачной, однако вблизи открылись огромные каменистые плато, вечнозеленые леса и песчаные пустыни, обрамленные переливающимися перламутром морями. Суши здесь было явно больше, чем на Земле, а полярные шапки занимали гораздо меньшую площадь.

В точке посадки на планету, у западного космопорта срединного континента, куда звездолет вывели навигационный луч и многочисленные огни, суетились люди и механизмы: сновали колесные гусеничные машины, суда на воздушной подушке, вертолеты и атмосферные реактивные летательные аппараты. Компьютер отметил, что "энергетов" нет в радиусе более трехсот километров от точки посадки. Но та суета, что происходила внизу, была крайне недоброй – на этой прекрасной планете чувствовались все нотки тревоги и паники, которые были только доступны восприятию Мика и бортовых камер его звездолета.

На запыленной бетонной площадке у крайнего терминала космопорта стояли гусеничные "сборщики" корпорации, дорогу которым преградил военный "ховер" на воздушной подушке. Офицер размахивал оружием и окружил себя молчаливыми солдатами вполне сурового вида, что свидетельствовало о безуспешности его попыток объяснить необходимость реквизиции транспортного челнока, в который стремились выгрузить руду не менее решительно выглядящие водители. У корпуса базы был развернут дополнительный полевой госпиталь, из которого доносились крики раненых. Рядом со звездолетом пролетала эскадрилья юрких истребителей, стремящихся на восток. Мик по привычке отдал им воинское приветствие, бросив руку вперед и немного вверх от головы. Летчики истребительной авиации не раз выручали их, отгоняя штурмовики повстанцев во время долгого марша "гренадерской бригады" в июне две тысячи четыреста шестьдесят восьмого.

Направленный луч произвел захват управления кораблем. Немедленно голос продублировал надпись на проекции: "Здравствуйте! Вы доброволец?". Получив быстрый ответ, подтвержденной личной подписью пальцем в воздухе, автомат продолжил: "Вы военный?".

- Я - "звездный гренадер".

- Бывший. Вы вооружены?

- Я – звездный гренадер. Бывших не бывает. Винтовки у нас не отнимают.

- Ознакомьтесь с контрактом и "положением о добровольной помощи жителям Протэя".

Навыки быстрого считывания помогли Сомову уже через шесть секунд привычным жестом начертить еще две подписи под документами, не вызвавшим особых сомнений.

"Отлично, Вы приняты. А теперь прошу Вас направить звездолет на площадку "сорок три". Погрузите усиленный кибернетический взвод сил специального назначения. Их транспорт поврежден, а они нужны на "фронтире 17". Транспортные возможности Вашего корабля позволяют загрузить их, пусть и без особого комфорта. Сядете на площадку с заданными в бортовой компьютер координатами. После выгрузки взвода, а так же, получения груза и раненых, поступят последующие указания. Глобальная система боевой навигации успешно добавлена в память Ваших устройств. Счастливого боевого вылета Вам!", - машина окончила свое повелительное обращение и включила "гимн человечества".

Уже через несколько секунд по опустившемуся пандусу в грузовой отсек вбегали стройными рядами мускулистые парни в новеньких касках и в броне. Взвод предварял бодрый лейтенант с яркими голографическим гвардейскими нашивками, а сзади, словно "заградительный отряд" шествовали три тактических шагающих робота, покрытые переливающимся маскировочным покрытием. Солдаты несли в руках и на ремнях внушительные орудия уничтожения, на броне "ходоков" средств поражения было не меньше.

"Сэр, я - Уил Месье, командир взвода спецназа", - представился лейтенант, когда его взвод разбрелся по грузовому отсеку, уступая место шагающей технике. Он поднял бронированный визор, протянул руку с металлическими вставками на костяшках и добавил уверенным голосом: "Мы прибыли с северной базы сил самообороны, но у наших "коптеров" внезапно налетевшей магнитной бурей было выведено из строя все электронное оборудование. Едва до порта дотянули. Теперь хотим как-нибудь дотянуть до укрепленного района "Семнадцатый фронтир". В самое пекло, в-общем!".

- Меня зовут Мик Сомов. Я пролетал тут неподалеку и решил помочь таким отчаянным парням справиться с местными "пугалами".

- Ребята, вы слышали, как он их прозвал! Надо будет запомнить. С Вашего позволения, бойцы пройдут и расположатся в помещениях корабля?

- Командуйте, мы взлетаем.

Отдав короткие приказы, лейтенант прошел за Сомовым в рубку и присел. Тут же он наладил интерактивную систему контроля взвода и продолжил: "Кстати, у нас у всех есть позывные – ну Вам не надо объяснять, вы служили в очень уважаемой части и даже участвовали в боевых действиях на Мартинике. Так как вы теперь прикомандированы для транспортировки моего взвода, предлагаю Вам взять этот позывной - "Пугало". И не обижайтесь, лучше выбирать тот позывной, который совпадает с прозвищем, данным Вам солдатами. Я уже слышал, что они Вас так называют: не надо было шутить про тварей. Прозвище должно пугать врага и быть грубым или что-то вроде того. Я, например – "Лягушатник"".

Мик задумался. Да, сорокалетний отставник, зарабатывающий на жизнь межплантеной спекуляцией, не слишком похож на того "звездного гренадера", каким он был в молодости. Он одет в кожу с заклепками, на голове – длинные волосы, не только прекрасно сочетающиеся с увлечением "тяжелым металлом", но и прикрывающие шрамы и проплешины у основания черепа – следы долгого восстановительного лечения. Да, для любого служивого человека, он – типичное пугало. Глупо это отрицать. И только наградная винтовка "Почетный гренадер" с платиновым вензелем, данная при отставке по ранению, напоминала о причастности владельца звездолета к ремеслу, которым владели его новоиспеченные пассажиры.

- "Пугало", так "пугало". Главное чтобы вороны боялись. Но зачем мне этот Ваш позывной?

- Вам не сказали?

- Все инструкции получу в точке высадки взвода. С грузом и ранеными.

- Получите, если мы сами не станем грузом или ранеными. Над ущельем и радиусе доброй сотни миль от него можно попасть под воздействие сильнейшего электромагнитного поля "неясного происхождения". Неясного для кого, интересно? Это их поле, "энергетское". Он могут и не такое, господин Сомов. Бомбардировал их с орбиты фрегат "Эксодус" - и через четверть часа, почти испепелив вход в ущелье, совершил аварийную посадку с поврежденной системой рециркуляции воздуха и неисправными двигателями. А у Вас, вроде бы, брони нет, класс силового поля поменьше, да и дублирующих систем нет и в помине. Так что, даю десять к одному, что Вы с нами на "фронтире" вскоре окажитесь.

- Это можно. Но Ваш взвод - странные ребята. Парни вроде и так крепкие, но "нашпиговались" по полной. У всех есть биометаллические имплантаты - например, у Вас в руках. Что-то раньше я такого в войсках не встречал. Даже запрещено было.

- Понимаете ли, не хочу касаться вопросов, связанных с военной тайной", но так как Вы – "звездный гренадер" и винтовочка у Вас классная на стене висит, скажу. Что нужно от солдата, знаете? Сила, ловкость, смелость и выносливость, прежде всего. Я вот, например, с этими "вставками" кулаком могу двухмиллиметровую сталь пробить. Взводы нашего типа создали в прошлый звездный цикл на всех внешних планетах. Наше боевое крещение, как видите, не заставит себя ждать…

Размышления офицера прервали отчетливые звуки сильных ударов по корпусу в каюте для отдыха, где располагалось несколько бойцов. Высокий чернокожий мужчина с металлической пластиной в глазнице оттаскивал еще более высокого белого воина, снявшего шлем и явившего миру площадку белых волос на своей голове. Великан использовал свою правую имплантированную руку по назначению, почем зря вминая переборку.

На крик лейтенанта: "Отставить!", боец встал по стойке смирно, на ходу молниеносно натянув каску и поправив личное оружие. Тут же к провинившемуся подлетел Мик и вмазал ему коленом в район солнечного сплетения с криком: "А тебе придурок, железки в мозг, не вставили, чтобы руками управлял получше?! Я не…".

Закончить фразу Сомов не успел, потому что отлетел от мощного крюка справа, хоть и заблокированного отставным "гренадером", но стоившим ему сильных ушибов на руках. Противников тут же скрутили, прижав к палубе, солдаты, находившиеся в каюте. Белобрысый гигант прокричал: "Пугало, оно и есть пугало, где бы ты не служил, придурок!"

-Отставить!

Уже через десять минут, когда корабль, летевший на медленных атмосферных двигателях, подходил к району высадки, конфликт был улажен. Солдат-великан по прозвищу "Тибо", просто поспорил с товарищем что сможет пробить металлическую стенку рукой с обновленными имплантатами, за что получил от лейтенанта выговор с назначением во внеочередной караул. Кроме того, было составлено обязательство о возвращении стоимости причиненных повреждений из жалования солдата в двойном размере, а личный состав еще и выслушал краткую лекцию о славной истории "звездных гренадер", на добрую треть состоявшую из непечатных эпитетов и обращений.

Однако, едва раздался звук сигнала приближения, все заняли свои места в готовности к высадке. Камеры показали стремительно приближавшуюся площадку, выдолбленную в скалистом грунте, с расположенным рядом зданием. По показаниям приборов, до нее оставалось не более сорока секунд полета, когда камеры звездолета начали отслеживать подлетающие по непредсказуемым траекториям ракеты. Псотупило проекционное сообщение, в котором невзрачный офицер в серой форме информировал о том, что звездолет атакован спятившим экипажем мобильной ракетной установки, одной из тех, что дают сейчас отпор волне "энергетов" у восточного окончания ущелья, в десятке километров отсюда. Спутник тут же передал координаты подлетающих "носителей смерти" отражателям корабля Сомова, а так же сообщение об уничтожении выпустившей ракеты установки, похожее на то, что было снято при "инциденте с ратушей", только гораздо менее продолжительное.

Когда на малой высоте звездолет, справившийся, при помощи систем ПВО площадки и спутников с "приветственным салютом", уже опускал пандус на расстоянии пяти метров от поверхности, последняя ракета, принесшаяся невесть откуда, все же зацепила обшивку. Корабль, слегка погасив удар падения, грохнулся с противным металлическим лязгом на площадку, повредив ее покрытие.

Выбравшись после столь жесткой посадки из корабля, Мик констатировал три факта, связанные с металлом. Во-первых, взвод напичканных металлом громил и сопровождающие их металлические бандуры, как оказалось, совсем не пострадали. Во-вторых, ракета и последующее падение повредили изрядное количество металлических элементов корабля, а ремонтного оборудования и материалов поблизости не было и не предполагалось, что они откуда-нибудь появятся. В-третьих, ему нужно было каким-то образом слушать свою любимую музыку, опять же, "металл", а энергосистема корабля просто-напросто больше не работала.

К черту звездную торговлю, к черту ремонт на неясно долгий срок! Здесь происходит нечто такое, в чем будет достойно поучаствовать. При самом скучном раскладе, у него появилась возможность пробежаться как в молодости и посмотреть на что способны солдаты нынешнего "спецназа". А при самом веселом…Он знает, что бывает и в этом случае, а вот его вынужденные пассажиры - еще пока нет.

Сомов подхватил винтовку, миниатюрный "чип-стик" и подбежал к начальнику площадки, уже передавшего автоматизированным системам команду на перемещение подбитого судна в ремонтный ангар. Этот неприметный человек в синей летной форме не здороваясь крикнул под нарастающий гул: "Ваш - уже третий сбитый у нас с начала прорыва! И первый, который от своих ракет! Вас поздравить можно…Ну в смысле, все выжили, ремонт предстоит не самый дорогой, к тому же правительство Протэя все оплатит. Мы корабль поместим в ангар до прибытия ремонтно-эвакуационной техники! Подождите здесь, в звездолете с запасом еду и воды Вы сможете жить долго!"

- Я не хочу жить долго, а тем более здесь! Я прибыл с этими людьми, и буду жить там, куда их отправляют! Я завербовался в качестве добровольного помощника Протэя, и надеюсь быть им, пока могу. Хочу быть уверен в сохранности моей "птички" и в оплате ремонта за счет властей, даже, если его и проведут без меня. Так было написано в контракте. Да, кстати, на звездолете стоят видеорегистраторы, поэтому, реквизировать что-либо без крайней необходимости я не рекомендую. По той простой причине, что я скоро вернусь!

- Не стоит пугать. Мы при исполнении, и, в отличие от Вас, присягу принимали. А Вы рассчитываете на такие же "боевые выплаты", как вот эти солдатики?

Не получив ответа от убегающего хозяина корабля, и все еще недовольный буквально свалившейся с неба неоплаченной обязанностью по сбережению чужой собственности, начальник площадки крикнул недовольно: "В любом случае, удачи, не знаю как Вас там…!"

Послав мысленно "аварийника" по известному адресу, одетый в кожу "добровольный помощник армии" нагнал удаляющийся взвод, сопровождаемый лязгом боевых роботов. Впрочем, лязг это был почти не слышен из-за гула, сопровождавшегося дрожью почвы под ногами. "Лейтенант Месье, я прогуляюсь с Вами?!", - с таким вопросом Мик обратился к офицеру, бегущему в метре от пылящего на бегу строя.

- Мои предсказания, кажется сбываются! Но Вы нам особенно не нужны. Кондиция у Вас давно уже не первая. Впрочем, нет ненужных людей, особенно бывших "гренадеров" со своими винтовками. Если хотите - я возражать не буду! Только, как понимаете, у Вас будут все обязанности рядового по уставу! Нянчиться с Вами мы не будем: даже Вас постричь и переодеть нет возможности. Если хотите подохнуть или покалечиться – валяйте! Впрочем, все как всегда, знаете. Винтовку на плечо! Встать в строй! Примкнуть к хвосту взводной колонны и бегом марш!

- Разрешите обратиться, господин лейтенант!

- Разрешаю, рядовой!

- Что это за шум, господин лейтенант?! Я слышу не только звуки боя в ущелье, но и шум откуда-то с севера!

- Это камнепады, - они всегда здесь бывают раз в год в это время! Громадные горные вьюны тянутся к свету и пробивают скальную толщу в разломе меж двух исполинских гор, названных "Столпы Протэя". Зрелище красивое, но страшное. Земля дрожит на многие мили вокруг. А теперь приступить к исполнению ранее данной команды!

На бегу, вместо того, чтобы просто рассматривать мерно подпрыгивающие своды касок и чахлую растительность вокруг, резко выделяющуюся на фоне лазоревого неба, рядовой Сомов мысленно настроил свой "чип-бук", закрепленный у правого локтя, на подачу любимой музыки через нейронную сеть, минуя уши. Старая "гренадерская" традиция – немного бодрого "тяжеляка" на марше, к тому же вспомнилась любимая пословица деда – "помирать, так с музыкой". Мик забыл, что его электронное устройство автоматически синхронизировалось с боевой тактической системой взвода, и получил в бок прикладом впереди бегущего товарища по оружию. В голове раздался шепот: "Выруби, Пугало! Лейтенант тоже слышит эту твою хрень!". Раскаты гитар и ритм барабанов затих быстрее, чем недовольный взгляд лейтенанта скользнул из–под поднятого визора по Сомову. Однако раздалась команда: "Рядовой Сомов, вокруг взвода, бегом марш!"

Старинное, но этого не менее эффективное армейское наказание продолжалось недолго – после пятого круга Мик был снова отправлен на свое место в хвост колонны, перед линией боевых роботов. "Вот интересно, а "ходоки" так бегают, если сотворят, по мнению командира, что-нибудь неверное?", - мысль не вышла за пределы мозга, хотя Сомов не мог так утверждать, когда увидел тщательно скрываемую улыбку Уила Месье.

Через несколько минут взвод перевалил через гребень холма и взгляду открылись высокие скальные стены, которые уходили, как казалось в бесконечность. Слева, вдалеке, стена на северо-запад стремилась к двум огромным пикам, скрывающим свои вершины за облачным поясом. Другая стена Ущелья восточных вихрей, отстоящая от дальней не меньше, чем на пятнадцать километров, была совсем близко, казалось, что на дистанции вытянутой руки. Вдоль нее, испуганно крича, перескакивали с выступа на выступ ящеры с причудливыми цветными "капюшонами". Их несли подальше от опасности мощные ветры, в честь которых было названо ущелье.

Впрочем, огромный "проем" горной породы, уходящий на восток, удивлял еще больше. На дистанции буквально нескольких километров от основания холмистой грады творилось светопреставление. Укрепленный район, прикрытый силовыми полями, буквально разрывался от взрывов ракет, столбов огня и смертоносных лучей. Посреди этой стихии метались кучки людей, двигалась техника, и было заметно, как чуть поодаль медленно расплывались в разных направлениях "энергеты". Они выглядели точь в точь, как на проекциях, а вот ущелье с оплавленными краями и выжженной землей, покрытой воронками, изменилось до неузнаваемости.

То, что происходило с людьми, Миша тоже раньше видел, только не на проекции. "Бойню на Мартинике" он лицезрел воочию. Только там гул был потише, а "правила игры" были ясны. Размышление прервалось неожиданно.

"Вот он – "фронтир 17"! Рассредоточиться, занять позиции для подхода, при необходимости открывать огонь на поражение!", - голос лейтенанта раздался словно издалека из-за эффекта звуковых фильтров "чип-бука", компенсирующих невероятный звуковой фон вокруг. Над головой пролетел управляемый снаряд, в сторону ущелья из облаков свалились пылающие обломки какого-то летательного аппарата. Неожиданно, несколько серых "комков" словно вытянулись к передовым полям за капонирами и орудийными турелями, раскидывая молнии вокруг. Часть разрядов смогла преодолеть завесу, обугливая укрепления, и тут же в стену крытого окопа, находящегося чуть спереди от поля ударили камни и обломки, подброшенные неведомой силой парящих в воздухе существ, которые предприняли попытку продвинуться сквозь позиции неуступчивых двуногих.

Поле на миг погасло, и не меньше чем на десяток самых близких к укреплениям "энергетов" обрушился поток снарядов, пуль, струи огня и ионизирующее излучение. Несколько обстрелянных "шариков", казалось, надулись, а затем лопнули, разбрызгивая вокруг себя серые клочья, тут же испарившиеся легким дымком. Как отметил Сомов, в залпе участвовал и его взвод, а мощь использованного оружия явно могла разнести пару кварталов. Однако, как оказалось, количество попаданий совершенно не повлияло на степень поражения плывущих "пугал": один из них буквально "нырнул" в разрывы огня, и побагровел от света излучения, на секунду застыв. А затем от скальной платформы у подножия переднего фаса "фронтира" начали отлетать во все стороны куски породы.

Что было дальше Мик видел смутно, сбегая с другими солдатами с холма к тыльным воротам укрепленного района. Земля под ногами дрожала еще сильнее, и хотелось скорее прижаться к надежному железобетону или к толстой броне, чтобы закрыть голову руками и не ощущать всего вокруг происходящего.

При входе в опустившиеся на мгновение ворота в ушах раздался голос: "Вас приветствует полковник Барнс. Под моим руководством "фронтир 17" держится против инопланетных демонюг уже неполных девять часов - дольше, чем все, что создал человек в этом долбанном всеми ветрами ущелье. Я счастлив парни, что вы прибыли, а теперь занимайте позиции, согласно указаниям программы и ведите огонь. У нас тут неплохой стратегический компьютер, я ему малость помогаю. Мы даже дальний пункт фланкирующего огня сумели отбить. Но потери огромны. Максимум до заката и еще одну ночь мы здесь без крупных подкреплений можем продержаться. Хотя с этими тварями ни в чем нельзя быть уверенным. Слава Богу, что хоть с других сторон не нападают! Некоторые электронные системы периодически выключаются – это "они" обдают нас излучением. Как вы заметили у нас тут многоуровневая защита. По "энергетам" работали даже тактическим ядерным оружием, а уж на что способны они сами…

Звуковой сигнал пропал, и появился через несколько десятков секунд, как только солдаты заняли вновь назначенные позиции. Приказ для Сомова был иной – ему предписывалось спуститься в штабной бункер для встречи с командиром укрепленного района. Туда же вызвали и лейтенанта Месье, к явному неудовольствию его подчиненных. На мощной колонне справа от входа в верхний ярус командного блока, под антенной спутникового наведения алой краской, а может, кровью на покрытии из сплава было намазано: "Фронтир 17. Здесь изучают физику на своей шкуре!". За мгновение пред тем, как створки шлюза щелкнули, разъезжаясь как "шторки" объектива, за спинами добровольца и офицера началась пляска бело-голубых вспышек, которую сопровождал характерный звук грома.

Однако Сомов и Месье уже спускались на платформе-лифте в темные монолитные глубины штабного бункера. Мик бросил быстро и как-то невнятно, разглядывая стены в тусклом дежурном освещении: "Знавал я командира с похожей фамилией, жалко не успел запросить данные до сбоя. На Мартинике дальней капитан Барнс командовал второй ротой. Жуткий "отморозок". Его роту всю "перещелкали", когда он повел людей в атаку в полный рост. Когда капитан сам дошел до окопов, оружия при себе у него не было – он избил до потери сознания командира повстанцев своей левой рукой, зажав ее в правой. А потом свалился без сознания от потери крови...".

Бронированная дверь отъехала в сторону. За тактическим столом-панелью, являвшим трехмерную картину боя, сидел пожилой седой крепыш в сером берете, решительные глаза которого явно контрастировали с его завитыми вверх усами. Из левого рукава выглядывала металлическая протезированная кисть, такого же оттенка, что и стоявший по правую руку робот – адъютант.

После официального доклада о прибытии, сделанного лейтенантом, полковник Барнс предложил вошедшим сесть, и, словно не замечая их тревоги и желания быть на позициях вместе со своим взводом, принялся рассказывать, глядя через плечо Месье в точку с неясным местом расположения. Резким скрипучим голосом морщинистый усач медленно проговорил: "Мы ни черта не знаем о тех с кем имеем дело. Джентльмены, я просто обязан все пояснить, да так, что бы слышали только вы, без лишнего ужаса для неразвитых интеллектуально и слабых духом. Мне бы десяточку своих из прежней роты! Ах да, наверное, спросишь, почему здесь с тобой, Уил, сидит вот этот человек? Во-первых, я его помню по Мартинике Дальней – он из моего прежнего подразделения, а я гренадерам доверяю как себе. О второй причине я позже расскажу, вы поймете."

Старик откашлялся, нажал что-то на панели, беззвучно отдал приказ, за которым последовала дрожь земли. Бесстрастно оглядев проекцию с красноречивым описанием "мобильное подкрепление в составе роты резервистов прибыло", полковник отхлебнул из хромированной фляжки с вензелем в виде орла, протянутой манипулятором его адъютанта и продолжил еще более трескуче выговаривая слова: "Мы ни хрена не знаем об этих "энергетах". Даже ученые не знают. Никто. Но я вот немного изучил. Моя наука имеет горькую цену – она жизней стоила. Капитан Алонсо, который обратился в пепел поутру, был не с "Фронтира 17". Он с группой солдат добрался на ржавом "ховере", лавируя между парящими в воздухе тварями, и многое мне рассказал. Как проезжал мимо едва целого гусеничного транспортера и увидел, что молоденькую сестричку медицинской службы, везущую раненных на борту, из кабины пытался выкинуть обезумевший паникер. Алонсо только пистолет вскинул – а молния уже сразила гада. И что интересно, транспортер почти до нас доехал, и если бы не тот обезумевший ракетчик…

-Или вот что. Прибежал ко мне вчера вечером тип один – в прорезиненном костюме, с мордой опаленной, даже бровей не видно было. Улыбался постоянно, глаза безумные. В сторону ущелья все магнитом показывал, который из кармана достал, орал громко и нечленораздельно, все куда-то бежать порывался. Личную карточку у него отняли, и только тогда выяснилось, что не просто придурок перед нами, а ученый-специалист из специальной лаборатории по изучению инопланетных существ. Имя вот не помню его, да и не важно…Умер он – мы его связали, посадили в каземат, а дурачок дипломированный, как только успокоился, так сразу и сдох.

-Да, и еще. Не летают черти эти высоко и за пределы ущелья еще ни разу не переваливали. И очень на камнепады реагируют – я это заметил, после того, как пару раз эти демоны мимо летящие ракеты пропускали, ну а те, понятное дело, разносили скальные стены. Когда камни обрушаются, "энергеты", те, что поближе к обвалу, застывают на месте и как бы "слушают" грохот, даже форму свою не меняют. Правда, сейчас все сбивают, что мимо них пролетает – легче в них самих попасть. За час до вашего прибытия они учудили такую штуку. Увидев наших шагающих роботов, из камня собрали какого-то гиганта, ну словно, "голема", что ли. Идет такой каменный болван, ростом с три этажа - солдаты кто струхнул, кто палит почем зря, все без толку… Потом от него словно ударная волна пошла, а сам болван этот, рухнул. Играют они с нами, мать их чертову, только игра их все больше жизней уносит. Радует то, что их больше пока не становиться, а вот над уменьшением их количества мы активно работаем…

-Я заговорился с Вами… Сейчас, как только в устроенной ими магнитной буре появиться "эфирный коридор", я буду докладывать командованию и корректировать огневую поддержку. Ты, лейтенант иди ко взводу и держи северо-западный капонир сколько сможешь." При этих словах, лейтенант встал и спросил: "Разрешите идти!?", и получив в ответ только кивок старика, резко развернувшись, зашагал к выходу.

Обернувшись к Мику, полковник продолжил: "А ты останешься здесь. Нужен мне для того, чтобы держать связь с городом Оукни, что находиться в трех сотнях километров отсюда, в пещерах северной стены ущелья. Их запаяло в толщу породы, расплавленной в ходе боев, но у них есть доступ кислорода, склады продовольствия, плантации и пастбища с искусственным освещением. А еще у них там сидят коллеги безвременно покинувшего нас улыбчивого "гения". Они уже чего только там не пробовали – газом этих "энергетов" травить и бактерии насылать. Толку, кажется, пока не было, но если решение придет, то точно от них.

Ты - толковый парень, тебе я могу доверять, да и звездолет свой у тебя был: разберешься со связью. От них по спутниковому передатчику иногда что-нибудь, да долетает. Но есть только радио – без проекций или видеосигнала. Подумай, как сеансы связи наладить. К тому же, ты свое отвоевал, и от винтовки твоей пользы немного будет, а вот голову можно куда как полезнее применить. На интеллектуальных тестах ты самый высокий в первой роте коэффициент показывал и с радиотехникой дружил всегда. Старый дурак Барнс многое помнит! Жаль только, что мой прежний старший связист погиб на передовой, восстанавливая один из этих клятых ретрансляторов."

Помещение точки связи находилось в двух пролетах от комнаты полковника, и Мик, воспользовавшись шансом убежать подальше от неприятного старика, преодолел десяток метров за несколько секунд. С облегчением закрыв массивную дверь, Сомов пробубнил себе под нос: "Вот он, пост добровольца со всеми удобствами. Как здесь удобно будет подохнуть!". Едва он успел оглядеть по-военному функциональное помещение, половину которого занимали узлы системы связи, как из репродуктора раздался голос полковника: "Скоро сеанс, умойся и съешь что-нибудь! Никому не открывать без моего личного указания, а если увидишь, что дело наше безнадежно, шли сигнал спасения. Да и еще, не беспокойся об общей связи – ты военной кодировкой лет двадцать не занимался, а таких комнат у нас еще три. И во всех работают. До связи".

Даже сквозь многометровую толщу грунта, металла и усовершенствованного бетона доносился непрекращающийся гул, накатывавшийся грохочущими волнами, как морской прибой во время шторма. Время клонилось к десяти вечера по местному времени, и скоро звезда, освещавшая срединный континент Протея, должна была закатиться на северо-востоке, за скальной полосой. Мик начал потихоньку освоил установку связи, которая действительно оказалась крайне похожей на ту, что была установлена на корабле Сомова.

Как свидетельствовали многочисленные информационные сообщения, силы самообороны и другие части, расквартированные на планете, почти полным составом вступили в боевые действия или удерживали территории, в которые могли вторгнуться "энергеты". Ближайшее подкрепление – оперативно-тактическая группа адмирала Зевальде должна прибыть только к вечеру завтрашнего дня. Линия обороны не внушала доверия, и в новостях всерьез заявили о возможности отвода войск с целью массированного удара по ущелью. Потери, жертвы и последствия разрушения столь огромного географического объекта до конца еще не были рассчитаны, так же, как и дальнейшее поведение могучих существ, почему-то вставших на "тропу войны".

Сомов поел прямо в кресле и уже почти задремал, когда звук контрольного зуммера сменил потрескивающий тихий голос, похожий на те, что разносились слабыми радиосигналами начала двадцатого века. Однако, пойманный однажды приемником, уверенный мужской голос, усиливался с каждой секундой, пока Мик отчетливо не услышал: "Говорит позывной "Наука", как меня слышно, прием?"

- Позывной "Пугало". Вас приветствует "фронтир 17", меня зовут Мик Сомов!

Тут же словно с неба раздался противный голос Барнса: "Почему радиообмен ведется не в соответствии с установленными нормами? Ладно с позывным понятно – во взводе этих "дуболомов" кличку дали, но кто же представляется в эфире? Простите его господа, он совсем от службы отвык."

Через несколько секунд, после короткой паузы, тихий уверенный голос с той стороны ответил: "Сэр, я сам не военный – я ученый. Меня зовут Билл Боингтон. Я не знаю, перехватывают ли наши сообщения "энергеты", но даже если они это и делают, то поверьте, для них несущественно, являюсь ли я Биллом, или же меня именуют "Наука".".

Полковник не удостоил ученого ответом, и инициативу в разговоре взял на себя Мик: "Полковник Барнс вновь вынужден непосредственно отдавать распоряжения, связанные с оборонительными действиями. Нам нужно поспешить обменяться всеми данными о наших новых проблемных соседях. С боевыми сводками ознакомимся потом, в режиме прослушивания записей."

- Да, я готов, тем более, что я принимал решения об атаке "энергетов" модифицированным вирусом чумы. Я думаю, что результат близок к нулю. Мы тут анализировали путем мозгового штурма при участии нашей компьютерной системы все физические факторы, которые влияют на этих создания. Результат пока примерно таков: есть только основные направления, на которых надо сосредоточиться в дальнейших изысканиях. Исследовательская группа в прошлый сезон дождей на Протэее установила, что атмосферное электричество заставляет присмиреть "энергетов" настолько, что они даже в группы не собираются. Однако, для этого требуется, что бы по небу буквально "плясали" молнии. А погодные генераторы, которые мы устанавливали, в том числе, и на спутниках, пришельцы вывели из строя направленным электромагнитным излучением.

Сэр Томас Ральф, ныне покойный, с двумя ассистентами изучал влияние магнитной активности Протэя на "энергетов". Его исследования засекретили, а его ассистенты – Джеймс Вотан и Владислав Райко пропали без вести, когда началось все это. Они добились каких-то результатов и даже, как будто, поняли, что может двигать этими представителями инопланетной жизни…"

Мик увидел, что компьютер, в доли секунды проанализировавший речь оператора, представляющего укрытый в скальных пещерах город, уже передает описание того ученого, который, со слов полковника, прибрел на "фронтир" и скоропостижно скончался в каземате. Очередная буря, спровоцированная новой волной активных действий "энергетов", прервала сигнал…Барнс тихо проворчал: "Не транжирь эфир - нас скоро разнесут…Не надо про биографии ученых говорить. Узнай, как "мочить" этих тварей."

Очередная волна накатилась на укрепление, оставив от первой линии искореженные обгорелые стены, обломки стальных корпусов техники, а так же пепел и куски мяса защитников многострадального укрепления. Только во взводе Месье погибло больше половины личного состава. Подкреплений больше не подходило, и Мик, прижав наушники руками так сильно, что ушные раковины загорелись пламенем пульсирующей боли, напряженно, едва ли не молясь, ждал продолжения эфира.

Через две минуты, сквозь постепенно ослабевающий треск, он различил звуки женского сопрано: "Здесь доктор Чезаре. Я знаю того человека, что умер вчера в каземате Вашего "фронтира". Весть о его смерти крайне расстроила весь наш научный комитет, но она же и подтолкнула нас к новому пониманию ситуации. Вчера вечером не стало Владислав Андреевича Райко, но, кажется, что он не зря тыкал магнитом в сторону "энергетов", издавая странные звуки. Владислав участвовал в тайных исследованиях, санкционированных на самом высоком уровне. Они с группой, уже второй год отслеживали скопление "энергетов", которые перемещались в это время года через Ущелье к Столпам. Такая миграция, кажется, характерна для всех этих существ: они слушают камнепады, застывая на месте, словно люди, созерцающие огонь. Должно быть, в ходе исследований электромагнитное воздействие объектов разрушило психику Райко, но наша компьютерная система, проанализировала информацию, которую власти "чудом" рассекретили вчера, сразу после столкновения. Машина согласна с ним…"

Барнс снова встрял: "мне эти ваши магниты и гении… У меня тут их нет! Ни одного, поняли! Чем шпарить по "энергетам", они нас тут крепко поприжали, знаете ли, дамочка?!"

В ответ на хамство полковника девушка проговорила еще громче: "Райко открыл, что наши могучие гости каким-то образом существуют в зависимости от магнитного поля планеты и, в частности, передвигаются рядом с магнитными "разломами". Они реагируют на часть звуковых частот, на радиоволны, а может быть и на что-то еще в неясной для нас комбинации. Они существуют, воспринимая волны различной частоты и длины, и они испускают "волны". Возможно, направляя рентгеновские лучи или ультрафиолет, "энергеты" всего лишь хотят Вам что-то сообщить..."

"Ага, точка лазерного прицела у Вас на лбу – это тоже чья-то точка зрения! Значит так, балаган прекратить, вырубай машину. Сомов, ты почти час просидел, а толку нет никакого. Хватай свою винтовку и тащи ее вместе со своей задницей ко мне в кабинет. Пойдешь на вторую линию и сдохнешь там, если ничего здесь толком не можешь! Выполнять!", - вновь грубо прервал беседу безумный дед-вояка.

Выскочив как ужаленный с кресла оператора, Мик перехватил винтовку, быстро открыл дверь радиорубки, и преодолев коридор с винтовкой наперевес, предстал перед Барнсом. Надменное морщинистое лицо, казалось, переплюнет по отвратительности любого гоблина. Левый глаз старика был прикрыт, а вот правый злобно глядел на Мика сквозь прорезь офицерского пистолета.

- Иди и сдохни, как мужчина, гренадер Сомов. И не рыпайся, я хорошо стреляю. Этот чертов "фронтир" может стать могилой, но должен стать местом моего триумфа. Пусть даже посмертного. Я любого, кто будет стоять на пути, уничтожу, как того "ботаника", что притворялся придурком, не желая мне рассказать, как одолеть этих адовых тварей.... Мы тогда с капитаном Алонсо малость переусердствовали: кажется, этот Райко и вправду свихнулся еще до нас. Видимо, от слишком большого ума. Вот и ты умничаешь. А мне все равно - скоро нас сомнут, но я как-нибудь прокручусь, чтобы выжить и стать прославленным генералом. Не для того я уцелел на Мартинике, чтобы здесь "закончиться". Я уже легенда в войсках – ты эфир слышал?!

Скрипучий голос перешел на крик: "залп главным калибром!". Воздух запестрел проекциями серых переливающихся комков, медленно подплывающих к монолиту штабного бункера сквозь разорванное защитное поле и разбитые ограждения. Сомов упал на пол кабинета полковника, прикрывшись штабным столом-панелью от тяжелых разрывных пуль, вылетевших из пистолета Барнса. Тут же короткая очередь из винтовки "звездного гренадера" попала по ногам командующего "фронтиром", и старый вояка свалился сбоку от кресла, постанывая и прижимая руки к голеням. Сомов выкатился из-под стола, сбивая с грохотом стулья, и прежде чем взять Барнса на мушку, дважды с грохотом ударил прикладом, "экстренно отключая" дернувшегося в тщетной атаке робота-адъютанта.

"Лучше бы ты себе робота-телохранителя завел, полковник хренов! Ноги перевяжешь – у тебя где-то должен быть "пакет". Хотя, зачем это, скоро мы все обратимся в пепел или станем чем-нибудь похуже. Но нет, все равно, не хуже тебя, сволота!", - яростно выпалил Мик, подбирая упавшее оружие Барнса.

Глядя на проекции творящегося снаружи действа, Сомов подключил свой "чип-стик" к системе базы. "Помирать, так с музыкой!", - вспомнил он высказывание своего деда. К тому же, черт его знает, может и поможет. Ведь нет такой другой музыки, которая была бы так похожа на "камнепад", кроме старого забытого "металла".

Убедившись, что по всему "фронтиру" что есть мочи разноситься "Железный человек" группы "Черный шабаш", Сомов обработал заживляющим раствором и перевязал простреленные ноги старика, после чего, резко потянул тщедушного полковника за шкирку, не взирая на дороговизну и качество ткани мундира. "Пойдем помирать вместе! Я посмотрю, каково это - "сдохнуть, как мужчина", для тебя, Барнс!", - пояснил Мик громко, чтобы его было слышно сквозь голос Оззи.

Придерживая волочащегося полковника одной рукой, а другой направляя на него ствол винтовки, человек с длинными волосами, одетый в кожу добрел до платформы, и дальше – до внешнего шлюза, от которого веяло жаром. "Открываем полковник!", - голос звучал радостно и зловеще, почти как у солиста "сэббэтов".

Мик успел краем глаза заметить, как над "винегретом" из бетона, стали, земли и плоти, скрываясь за линией горизонта, закатывалось светило Протэя. В его сторону, растягиваясь между стенами огромного ущелья, навстречу сильному ветру величественно уплывали странные создания. Звезда очерчивала их оранжевыми ореолами, превращая в подобие пульсирующих звезд. Такому зрелищу больше подошли бы тишина и покой, но вокруг оглушительно разносились гитарные рифы, почти разрывающие барабанные перепонки. Звук словно врывался всеми своими децибелами прямо в мозг, при этом отгоняя "энергетов" от разрушенного укрепления. Системы, компенсирующие воздействие звуков, больше не работали, и оглохший Сомов видел, как застыл со штык-ножом в нелепой позе лейтенант Уил Месье, как растеряно вытягивали шеи и прикрывали ладонями уши оставшиеся в живых защитники "фронтира 17". Какой-то сержант в серой форме пытался навести пусковую ракетной установки вслед уходящим "энергетам", но подбежавший солдат молча зафиксировал руки целившегося.

Полковник Барнс опустился рядом с Сомовым на колени, не в силах стоять на поврежденных ногах. Мик медленно присел на корточки рядом с ним, закрыв уши руками, а взглядом провожая величественное движение непонятых пришельцев. К Сомову подбежали бойцы, радостно улыбаясь и пытаясь похлопать его по спине и по плечам. Широкое лицо Тибо, расплывшееся в широкой улыбке, перекрыло горящий горизонт и Мик услышал: "Пугало, ты и есть пугало! Я же говорил! Всех ворон разогнал, братишка!"

 

На следующее утро "Фронтир 17" посетил военный министр Протэя. Толстый генерал был крайне важен, и особой гордости ему придавало подошедшее подкрепление, без которого он не явился бы в столь опасное место.

Мика, немало порадевшего ради обороны Ущелья, было решено не наказывать за ранение офицера при исполнении. Звездолет был починен, но жалование оплачивать власти отказались, сославшись на нарушение пунктов контракта, касавшихся воинской дисциплины. Песня "Железный человек" была избрана военным гимном кибернетических взводов армии, так как именно она звучала во время "героического подвига подразделения лейтенанта Месье". Полковник Барнс по прибытии военной полиции пропал куда-то навеки. Во время того, как генерал–министр завершал свою пафосную речь в честь награждения защитников "фронтира 17", он все же упомянул о действиях Сомова: "…пусть и неорганизованный доброволец помог нам достичь понимания языка "энергетов". Теперь мы стоим на пути к пониманию и договоренности. Но мы должны отстоять наши интересы, и салют, а я имею ввиду те звуки бомбардировки, что вы слышите из Ущелья, пусть восславит тех, кто погиб, защищая Протейскую республику."

"Что же, значит скоро мы будем жить в мире с удивительными созданиями. Если вы, ребята, их всех не истребите, прежде, чем научитесь понимать!", - подумал, глядя на ликующих военных горько усмехнувшийся отставной "звездный гренадер".