– Твою мамашу! – негромко и не совсем прилично выразилась Татьяна, правой рукой слегка хлопнув по рулю, а левой энергично и злобно затянувшись сигаретой. – Так я и на работу опоздаю! … Твою мамашу, блин, на фиг! Вот!
От последних слов Татьяна почувствовала даже некоторое облегчение. Она не любила ругаться, а мат и нецензурные выражения вообще не переносила, и поэтому её, в общем-то, достаточно невинная ругань показалась ей чем-то непристойным, острым и возбуждающим. Как раз то, что нужно, что бы хоть как-то пережить эту чёртову автомобильную пробку.
Она сидела в автомобиле, прижав правую ногу к педали тормоза. Нога с непривычки начала затекать. А переключиться на «паркинг» ей не хотелось, вдруг вот прямо сейчас и поедем! Машина с автоматической коробкой передач. Если отпустить ногу – её старенький, 95-го года, но надежный GMC, «Джимми», тихонько поедет вперёд и впечатается в не очень аккуратную задницу Митцубиси «Паджеро». «Как раз то, что нужно», – с мрачным весельем подумала Татьяна.
Но, конечно, она не будет этого делать. Таня была разумной и спокойной молодой женщиной, случались, конечно, всплески эмоций, но с кем это не бывает. Даже посуду в сердцах никогда не била. Хотя, если подумать, битьё посуды – тот еще критерий оценки нервических натур.
Водить она начала совсем недавно. И сразу села за рамный внедорожник с автоматической коробкой передач. Вождение захватило её, как наркотик. Чувствовать мощь 4,3 литрового двигателя с почти двумястами лошадьми – это как управлять своим государством с огромной и непобедимой армией. Притопить педаль газа – и ты уже мчишься в гордом одиночестве вперёд, обгоняя со старта на светофорах «всяких там других». С места машина рвала, что надо. Правда потом, разогнавшись, Татьяна начинала притормаживать. Сказывалось отсутствие опыта вождения в потоке других машин.
Татьяна нежно погладила руль своего «мальчика». «Ох, руль надо почистить, кожу чем-то измазала». Он ведь именно «мальчик» – потому что «Джимми». И вообще он у нее первый. В смысле автомобиль. А женщины такого не забывают.
«Ну, что ж там такое?» – подумала Татьяна. – «Скорее всего, авария, которую теперь надо объезжать. Не зацепить бы никого – габариты у «Джимми» не маленькие».
От нечего делать женщина стала рассматривать впереди стоящий автомобиль. «Ха, что ж ты, мужик, фары себе не поставишь, как я угадаю, когда ты тормозишь?» В том, что за рулем именно «мужик», Таня нисколько не сомневалась. Ей почему-то казалось, что вокруг за рулем одни мужики, и ещё она удостоилась привилегии управлять большим, сильным и сложным техноорганизмом! Куда там каким-то другим бабам! Пусть на кухне кастрюлями управляют! Особенно блондинки! Сама Татьяна была натуральной жгучей брюнеткой.
Вид Митцубиси сзади представлял собой печальное зрелище. Развороченное железо вдавливалось в салон на несколько десятков сантиметров. «Нехило его приложили», – подумала Татьяна. – «И ведь едет ещё. Надежная машина, наверное».
Ожидание становилось все более утомительным. За пятнадцать минут она продвинулась не более чем на четыре-пять метров. Как раз на корпус её машины. Татьяна посмотрела в зеркало заднего вида. «Какие-то калеки кругом!» – тут же подумала она. За ней примостился классической породы «Жигуль». Точнее о модели сказать было невозможно. Левая половина у машины была скошена, капот смят, лобового стекла не было. «Бедолага, небось, на сервис едет. Хотя, конечно, вернее было бы на пункт приема металлов. И как только он ещё может передвигаться без эвакуатора и буксира? Авария, скорее всего, была жуткой. Кто-то лобовое стекло собой пробил». – Таня поёжилась и сглотнула вдруг набежавший в горле комок.
– Тьфу-тьфу-тьфу, побереги Господи! – Ей показалось, что на остатках капота застыло что-то коричневато-рыжее, очень похоже на свернувшуюся кровь.
– Ох, начался денек! Всё, на работу опоздала. Ну и ладно, без меня обойдутся. – Татьяна была врачом в недавно открывшейся частной клинике, клиентов было пока маловато. Несколько врачей одной специальности буквально дрались за каждого нового пациента. Чем больше людей примешь и на большую сумму налечишь – тем выше зарплата.
Минут через десять Татьяна продвинулась еще метров на пять. Её машина двигалась в крайнем левом ряду двухполосной дороги. Хоть обгоняй всех и мчи по встречной, по которой никто и не ехал!
– Точно авария! – Татьяна теперь была почти уверена. – Врача не надо? Может, чем помогу. – Но впереди ничего не было видно. Полоса машин, и всё. Впереди и сзади – разбитые. А вот справа – Татьяна присмотрелась – «Твою мамашу! Твою… твою …» – справа от нее стояла, или лежала, или просто была насыпана горкой груда обгоревшего металла.
«И что это было? Да еще с манекеном?» – Из этой груды торчала неестественно вывернутая почерневшая человеческая рука. То есть, конечно же, это была рука манекена, ведь ни скорой помощи, ни какого бы то ни было ажиотажа, какой бывает около страшных аварий, не наблюдалось.
– Что, уже и убрать некому с дороги этот хлам? Такого не может быть! Я что, на свалке разбитых машин? – Татьяна осмотрелась. Местность была ей незнакома. По обе стороны от дороги тянулись вверх и уходили вдаль две бетонные стены.
– Как я тут оказалась?! Где я?!! – По спине пробежал холодок, автоматически женщина потянулась к ручке управления обогревателем. И тут же уставилась на свою руку. Странно… рука в крови, ногтей на большом и указательном пальце нет. Рукав одежды присох к коже и подозрительно неровен, предплечье будто приобрело форму ступенек… Татьяна зажмурилась.
– Это просто сон. Я так рано встала и уснула за рулем! – Её охватила паника. Широко открыв глаза, женщина вновь посмотрела на руку, перевела взгляд на панель, лобовое стекло. Стекло было покрыто трещинками! Оно было как паутина! И Таня раньше этого не замечала. Как не замечала и того, что левая половина стекла вымазана чем-то тёмно-красным, а кое-где к этому темно-красному прилипли… иссиня-черные длинные волосы. Ее волосы!
Понимание происходящего накрыло женщину знойной волной.
Она ехала на работу. Как обычно, по знакомой дороге. Проехала светофор на зелёный, а навстречу ей пулей мчался какой-то тёмный, наверное, чёрный, автомобиль. Крупный и большой. Грузовик? Она даже не успела понять, не то, что нажать на тормоз или повернуть. Благодаря раме машину не превратило в гармошку, но Татьяна помнила, как её неудержимо поволокло вперёд, резко и сильно, так падаешь иногда во сне с какой-то высоты, остановиться нет сил! Она ударилась о руль. Даже не ударилась, а как-то смялась, не успев почувствовать боль. И всё. Больше она ничего не помнила.
Из груди Татьяны вырвался стон. Автоматически она попыталась прикрыть рот рукой. Рта не было, вместо него какое-то непонятное отверстие посередине лица. Какое-то влажное и мягкое месиво, иногда попадались острые и твёрдые осколки. Чего? Зубов? Костей? И изуродованные машины вокруг. Мокрые пятна по всему асфальту. А в правом ряду впереди маршрутное такси без крыши. Вернее, она есть, но где-то очень низко, почти на уровне пола. Вокруг маршрутки растеклось большое темно-красное пятно.
Машина продвинулась еще на несколько метров вперёд.
– Но ведь я даже не нажала на педаль газа! И даже просто не отпустила педаль тормоза! И я не слышу звук двигателя!!! Я умерла? Правда, что ли? И как же теперь? Что же это? Почему?!! – Татьяна решила отпустить педаль тормоза и нажать на газ, хуже этому чёртовому Митцубиси уже не будет! Ноги её не слушались. Ни левая, ни правая. Они были слишком далеко от ее тела. Слишком далеко, так далеко, как не может быть вообще, в принципе, по всем законам природы...
– Я всё поняла, я знаю, – вдруг умиротворение и какое-то неземное спокойствие окутало женщину. Она услышала: «Ничего не бойся, так должно быть», – и даже не удивилась этому голосу. Машина медленно двигалась вперед. «Мой мальчик, мой «Джимми», мы с тобой вместе едем, мне с тобой не страшно…»
Вдруг, словно молнией, женщину пронзила страшная мысль. Она была не одна в этой машине! Не одна!!! Она ехала со своей маленькой дочкой. Сидящая сзади на детском сиденье справа от неё… Ее дочка, маленькая девочка. Такая смешная, такая любимая, такая…
Таня медленно повернула то, что осталось от головы, и посмотрела тем, что осталось от глаз. На заднем сидении не было никого. Никого, кто бы мог быть живым. Живым в той, другой жизни. Там лежала дочкина игрушка – белый плюшевый медведь. И всё.
– Моя доченька, она жива, жива, она не умерла, Господи, спасибо тебе, спасибо. Доченька моя, солнышко…
Машина медленно двигалась вперед, навстречу… нет, НА ВСТРЕЧУ… именно так, раздельно.