Полуденное солнце нещадно палило. Казалось, от жары плавятся даже придорожные валуны и редкие столбы-указатели. Бриан плелся, едва переставляя ноги, с каждым шагом поднимая облачка пыли. Сзади семенил пупырчатый хемуль-альбинос. Ему приходилось еще хуже: в своей мохнатой шубке он варился заживо. Кисточка поникшего хвостика волочилась по земле, оставляя причудливый зигзагообразный след. Спасаясь от жары, хемуль высунул длинный, раздвоенный язык. Тот болтался из стороны в сторону и периодически лупил зверька по плечам.

До городской стены их гнали палками. Бриан, надрываясь, тащил на спине большое зеркало. Следом бежали собаки и детвора. Мальчишки швыряли камешки, строили рожи и орали на все лады:

– Бриан – трепло!!!

– Купи себе мозги, придурок!!!

Самые изобретательные вопили стишки собственного сочинения:

– Бриан-Грязный рот – толстозадый бегемот! – кто такой этот "бегемот", знали немногие, но вместе с "толстозадым" звучало очень убедительно и обидно.

Наконец, стражники выпроводили Бриана с хемулем пинками за городской ров и оставили в покое. Сорванцы тоже натешились — разбили зеркало, истратили припасенные камни — и отправились искать зрелище поинтересней, чем предсказатель-неудачник с диковинной зверюшкой. А изгнанники побрели прочь, потирая ушибленные места, постанывая и переругиваясь:

– Вот шкажи, Гриша, разве это шправедливо? – разбитая губа подпортила дикцию Бриана. – Я к ним ша всей душой, а они меня камнями и палками!

Хемуль тихо проскулил себе под нос:

– Так тебе и надо!

– Что? – не разобрал Бриан.

– Говорю, да, хозяин! Конечно, несправедливо, – отозвался зверек и добавил в сторону, – несправедливо лупить бедного Гришу, если у хозяина мозгов нету!

Бриан грозно насупил густые, сросшиеся на переносице брови:

– Ты это… не очень. А то шмотри – получишь на орехи.

– А что, не так? Надо ж было додуматься сказать самому королю, что его сына украдет дракон!

– Да я… – Бриан перестал тереть пострадавшее место. – Но ведь это правда! Как я королю совру?

– Как и все остальные – языком, – и хемуль глумливо показал пример, поводив собственным, торчащим между зубами. – Все гадалки и астрологи королевства отказались! Потому что знали не хуже нас! А нам больше всех надо.

– Я думал, мы с тобой прославимся, деньжат отвалят.

– Ага, отвалили, так отвалили, – Гриша, кряхтя, покачал ушибленную лапку. – Не тяжел кошель, о великий предсказатель?

Бриан с досадой махнул рукой:

– Ай, не рви душу, и без тебя тошно, – и добавил, обращаясь неизвестно к кому. – Уйду вот в лес, в молчальники подамся. Прям сейчас и начну!

Он демонстративно отвернулся от хемуля и пошел чуть быстрее.

Гриша заспешил следом, попискивая:

– Хозяин, стой, я пошутил…

– А я с тобой не разговариваю! Можешь считать, что я принял обет!

– Обед? Обед – это хорошо. Покорми, покорми Григория! Покорми Гришу, сказал!

Горе-предсказатель некоторое время пропускал мимо ушей мольбы и угрозы. Но любимый питомец все не унимался. Тогда Бриан пошарил по карманам и демонстративно вывернул их наружу:

– Слушай, может, давай завтра? Видишь же, сегодня нет ничего...

– Вооот! А Гриша тебе говорил!!! – зверек пританцовывал, словно раскаленная дорога обжигала пушистые лапки. – Говорил же, не надо болтать пекарю, что женушка через месяц ему рога пристроит. Тогда ушли бы с калачиком, а то и с булкой!

Колдун сглотнул голодную слюну и промолчал. А хемуль заискивающе заглянул ему в глаза и взмолился:

– Ну, хоть сухарик, а? Или давай я свечку сожру, у тебя же есть!

– Свеча – для вызывания демонов!

– Изверг! Дай хоть Гриша ремень поглодает!

– Отстань, не мешай думать…

 

***

 

Лес встретил их спасительной прохладой. Начавшись редким подлеском, он постепенно набирал силу, превращаясь в непролазную чащу. На востоке высилась одинокая гора, снизу утопающая в зелени, а сверху лысая, как голова бургомистра. Изгнанники расположились у ее подножья, наломав веток и соорудив из них удобные лежаки. Бриан сразу повалился на свой, и, натянув на нос бесформенную шляпу, попытался уснуть. Но не тут-то было – его спутник носился по кустам в поисках еды и верещал:

– Зачем мы сюда приперлись? Здесь еды нет!

– Все молчальники так делают, я в книгах читал, – сквозь дрему лениво ответил Бриан. – Обряжаются в рванину и селятся в мрачных холодных пещерах. И живут там, питаясь ягодами и кореньями, а пьют божью росу.

Услыхав это, Гриша остановился и вытаращил на хозяина и без того огромные глазищи:

– А, тогда... знаешь что! До свидания! – возмущению не было предела. – Гриша – не дурак питаться кореньями! – зверек бешено замотал крупной в сравнении с телом головой.

– Да, и как ты будешь молчать, когда я есть?

Бриан пожал плечами:

– Ну, ты же не человек. Значит, с тобой, наверное, можно будет…

– Не-не-не, я пошел! Когда ты говоришь, у тебя обет закончится?

Для себя предсказатель уже решил, что поторопился с обетом, но признаваться в этом хемулю не хотелось:

– Да ладно тебе. Все равно переночевать где-то надо, а в город дороги нет. Да, и как это – нет еды? Можно попробовать поймать ежа. Их здесь наверняка жуть как много развелось.

– Злой ты, хозяин! – зверек чуть не плакал. – Я ради него, а он… Там же иголки одни, пока до мяса доберешься – вся морда в дырочку.

– А что нам иголки? Бросил ежа в воду, он и развернется. Ты только поймай, а я освежевать сумею.

Хемуль исчез с полянки, и Бриан, наконец, смог заснуть. Снился ему наследный принц Автандил. В расшитом золотом мундире принц стоял на балконе замка и вглядывался в горизонт. Внезапно, как водится во сне, поднялась буря, небо заволокло грозовыми тучами. Одна из них, самая черная, стремительно рванулась и окутала принца. За густой чернильной завесой Автандил оголтело орал, поминая всех святых и грешных крепкими словами. Затем туча рассеялась, открывая опустевший балкон. Лишь оторванный аксельбант одиноко болтался на перилах.

А над всем этим Бриану привиделись глаза. Огромные! В длинных, густых ресницах. Кажется, женские. Видимо, где-то неподалеку имелся и рот. Поскольку сразу за исчезновением принца над дворцом загрохотал торжествующий женский хохот. А в ответ на него кто-то истошно завопил: "Я ни при чем, хозяин! Он первый начал!!!"

Бриан дернулся и проснулся. На него с визгом, страшно вращая глазами, несся Гриша. Он отталкивался от земли всеми четырьмя лапами, что хемуль делал только в самых крайних случаях. А за ним в гуще деревьев что-то огромное ревело и ломало стволы.

Гриша поравнялся с хозяином и выкрикнул:

– Беги, дубина!!! В смысле, спасайтесь, хозяин!!!

Даже спросонья Бриан моментально осознал: дело – дрянь. Он резко вскочил на ноги, развернулся, чтобы нестись сломя голову вслед за хемулем… но опоздал: на поляну выскочило чудовище! Кроваво-красное как вареный рак, голова-бочонок на длинной шее, чешуя, когти, клыки и крылья… Одним словом, дракон! Разглядев полумертвого от страха Бриана, зверь оскалился и медленно пошел на него.

В таких ситуациях выручает бесстрашие, воинская доблесть… или наглость. Первого и второго у Бриана отродясь не водилось, поэтому он заорал:

– Остановись, доблестный дракон! Иначе мне придется атаковать тебя.

Дракон застыл, недоверчиво посматривая на человека и краешком глаза выискивая ускользнувшего хемуля. Слегка помедлив, он проревел:

– Ты, недомерок, видать, и вправду силен, коль отважился так обращаться ко мне! Впрочем, это легко проверить, – и он угрожающе двинулся в сторону человека, выпуская из ноздрей тонкие огненные струйки.

– Еще раз прошу тебя, остановись! Я не хочу твоей крови, – голос Бриана предательски дрогнул, а в конце вообще сорвался на сип.

– А я твоей хочу! – чудовище захохотало. Казалось, будто кто-то лупит огромным молотом по железным латам. – И печень тоже хочу! Ням-ням, самое вкусное! Стой смирно, сейчас я буду тебя есть.

Однако стоять смирно предсказатель не захотел. Он поднял руки вверх, словно творя заклинание. Дракон на всякий случай отпрыгнул, уклоняясь от возможной молнии или файербола. А Бриан, выиграв несколько секунд, развернулся и рванул за хемулем. За спиной полыхнуло пламя – дракон попытался сжечь беглеца, но промахнулся.

– Сюда, сюда, чтоб тебя гоблины драли!!! – на склоне горы прыгал, размахивая лапами, Гриша. – Здесь пещера!

Бриан кувырком вкатился в темнеющий зев.

 

***

 

Когтистая лапа скреблась у входа. Мрачные своды периодически озаряли вспышки пламени. Дракон снаружи ревел и бесился, стремясь достать улизнувшую из-под носа добычу. Но тщетно: Бриан устроился подальше от входа, а Гриша забрался еще глубже. Видимо, совсем ошалев от пережитого ужаса и неожиданного спасения, он нес околесицу:

– Да, ящерка, дай мне огня! Вот так! Как ты можешь! Да-а-а, жги еще! Ты лучший!!! Зажжжигай!!!

Вскоре дракон выдохся, и кажется, отошел от входа: в пещере стало чуть светлее. Правда, хемуля разглядеть все равно было невозможно, лишь глаза тускло светились угольками. К счастью, бесноваться он перестал, теперь из недр пещеры доносилось металлическое позвякивание.

Бриан тихонько позвал питомца:

– Гриш…

– Нет меня… весь вышел, снаружи остался… Гы-гы, и дракону не достался! Тыц-тыц-тыдыц, – снова звякнуло железо о железо.

– Григорий!

– Да, тут я, тут. Сейчас, погоди… сожрать он меня хотел…

Наконец, хемуль показался из глубины пещеры. Его голову венчал надетый набекрень шлем. За собой зверек тащил по земле короткий меч. Но это для человека меч был коротким, а хемулю – во весь рост. Гриша пыхтел и постанывал, но пер. Добравшись до выхода, осторожно выглянул наружу. Затем подтащил свое оружие, попытался поднять и удержать на весу, но не смог. Тогда, перебросив меч назад, зверек поправил сползающий на глаза шлем и дурным голосом завопил:

– Эй, яшпурица, сюда иди! Ну, ты чё? Не, ну чё ты?!! Сюда иди на, сказал на! Щас узнаешь, кто здесь папа!!!

В ответ раздался оглушительный рев. Гриша тут же метнулся обратно в глубь. А в том месте, где только что кривлялся вздорный малыш, с удвоенной силой полыхнуло пламя.

Вцепившись в Бриана, хемуль часто дышал. Он довольно скалился, всхлипывал и бормотал: "Знай наших! Тот же петух, только гребень больше"

– Ты где его встретил, дуралей? – спросил предсказатель.

– А что сразу Гриша? Я ежиков искал. Не нашел. Потом решил, что еж – та же крыса. И раз хозяин у Гриши – бессердечный жмот, нечего перебирать. Гляжу, в траве что-то шевелится, я его зубами. А это хвост…

– А меч откуда?

– Гриша нашел. Он хозяину больше не нужен. Хозяин его в глубине лежит. Все, что осталось…

Солнце клонилось к закату, когда дракон, наконец, угомонился и прекратил попытки достать наглецов. Бриан с хемулем понемногу перебрались поближе к выходу. Дракон лежал на брюхе у выхода из пещеры, видимо, решил взять их измором. При виде Бриана, осторожно выглядывающего наружу, он довольно оскалился:

– Ну, что человек, ты еще там?

– Куда ж я денусь? – устало вопросил Бриан.

– А ты выходи, я тебя не больно слопаю, обещаю. Или зверька своего подавай. Тогда, может быть, тебя не трону.

– Вот еще! – немедленно вступил в переговоры хемуль. – Обойдешься, Григорий не сдается… и он невкусный!

– И вправду, не пошел бы ты … поймать себе оленя, – поддержал питомца Бриан.

– Ну, как знаешь, проголодаешься – сам выйдешь. Или зверюшку свою сожрешь… или он тебя, как договоритесь…

На ночь дракон надежно перекрыл все пути побега, закупорив мощным тылом вход пещеры. Хемуль, который надеялся сбежать после захода солнца, совсем загрустил. В пещере воцарились тьма и уныние.

 

***

А наутро надежда и свет забрезжили сквозь щели между драконьим седалищем и скалой. Бриан пихнул хемуля в бок, предусмотрительно закрыв ему рот ладонью. Тот было задергался, но предсказатель шепнул:

– Где меч?

– Хозяин, это ты? – вякнул не до конца проснувшийся Гриша.

– А кто ж еще? Меч, говорю, где?

– Там, у выхода остался.

– Идем со мной, только т-с-с-с…

На цыпочках они пробрались к выходу и отыскали оружие. Бриан стал легонько чесать острием драконий зад. Какое-то время ничего не происходило. А потом чудовище, вздрогнув от щекотки, немного отстранилось от скалы. Зазор получился не широкий, но его хватило, чтобы выбраться наружу. Обходить дракона, чтобы двинуться в лес, беглецы не решились, пришлось лезть вверх по скале.

Они успели вскарабкаться на добрых полсотни локтей, когда дракон проснулся. Втянув воздух носом, дракон немедленно догадался, что его надули. В воздухе явственно запахло смертью. Бриан напрягся: сейчас зверюга несколько раз взмахнет крыльями – и конец! Доползти бы до следующего уступа. Может, там можно укрыться от драконьего пламени и острых когтей?

– Поднажми, хозяин! Ну, давай же, тряпка! – визжал Гриша.

Но дракон и не подумал взлетать, а встал на задние лапы, в бессильной злобе поскреб скалу когтями, плеснул огнем и... угомонился.

Предсказатель, глядя на эти бесплодные попытки, задумался:

– Погоди, Гриш, что-то тут нечисто.

И крикнул неожиданно быстро сдавшемуся монстру:

– Эй, неумеха, ну, что же ты? Поймай нас, если сможешь!

Дракон молчал, понуро опустив голову.

– Ну, давай, крылышками бяк-бяк-бяк-бяк…и ам-ням-ням-ням! – стал подначивать зверюгу Гриша.

Дракон развернулся и с унылым видом пошел прочь. И тут Бриан, сам не зная, зачем, крикнул:

– Стой, Огнедуй! Если ты поклянешься нас не трогать, я тебе помогу. Я – знаменитый драконий лекарь!

Хемуль глянул на него бешеными глазами, но перечить не рискнул. Вдруг опять приступ интуиции?! Такое с Брианом случалось, предсказатель, все-таки. Охота – пусть лезет в пасть. Сам! А его, хемуля, дело – сторона.

Дракон замер, раздумывая. Потом заговорил, выплевывая слова как пережеванные валуны, видно было, что даются они ему непросто:

– Хорошо. Клянусь Хрустальным утесом, я не причиню вам вреда. Спускайтесь, – и добавил едва слышно. - И я не Огнедуй, меня зовут Арох.

 

***

– Ой, не могу! – хемуль заходился в приступах хохота. – Ой, держите меня шесть Бристольских Дев и игумен Шац за хвост и уши! Дракон боится высоты! Знавал я одну русалку, что утонула по пьяной лавочке…

– Угомони своего уродца, лекарь, – грозно пророкотал Арох, – иначе мы будем вспоминать его только добрым словом.

Гриша тут же спрятался за Бриана и продолжил давиться от смеха, прикрывая рот лапкой.

Прорицатель попытался поставить расходившегося зверька на место:

– В самом деле, Гриш, болезнь Ароха не делает его слабым драконом… А ты – хоть и здоров-здоровешенек – всего лишь маленький вредный хемуль.

Гриша перестал хихикать и обиженно надулся.

– Ты не понимаешь, – взревел дракон. – Мое племя отвернулось от меня! В небе мы сражаемся, в небе умираем! Наши женщины откладывают яйца на земле, но зачинают их в поднебесье! А кому нужен дракон, не способный подняться в брачный полет? Я мог бы стать новым вожаком стаи, в силе и ярости мне не было равных…

Он замолчал на мгновение, а потом спросил с надеждой в голосе:

– Так ты сказал, ты можешь помочь?

Из-за спины Бриана снова послышался сдавленный смех, и Гриша пропищал:

– Конечно, лекарь Бриан всем поможет! Приходи к нему лечиться и вампир, и дьяволица…

– Цыц, – шикнул предсказатель. – Послушай, Арох, никакой я не лекарь. Я тебя обманул.

Услыхав это, дракон обнажил клыки, глаза его налились кровью.

– Но я сделаю для тебя все, что в моих силах, – поторопился добавить Бриан, чтобы не превратиться внезапно в горсточку пепла.

– Если ты не лекарь, что ты можешь?

– Есть у меня одна мысль. Но нам понадобится кое-что.

– Если надо, я раздобуду тебе кровь столетней девственницы…

– И еще – сумеешь подняться на гору?

– Я попробую, – неуверенно пообещал Арох.

 

***

 

Все следующее утро Бриан сокрушался, что мальчишки разбили зеркало, которое он тащил на своем горбу:

– Как знал, что пригодится! Наверно, придется возвращаться в город.

– Это без меня, – отчаянно замотал головой хемуль. – У Гриши до сих пор лапка болит! Дрянные мальчишки, тяжелые камушки. А зачем тебе зеркало? Вон в ручей глянься. Еще нож есть, его почистить можно…

– Гриша, ты – гений!

– Сам такой! – огрызнулся зверек. – Я бы поспорил, кто из нас больший гений…

– В пещере кроме меча и шлема еще доспехи были? – с надеждой уточнил Бриан.

В результате поисков там обнаружились ржавая кираса без ремней и круглый щит. Бриан пристроил щит на камень, оторвал лоскут от своей куртки, вручил его хемулю и приказал:

– Натирай!

– А почему Гриша? – возмутился хемуль. – Глянь, на мне есть белый шелковый передник?

– При чем здесь передник?

– Я к тебе в служанки не нанимался! Тебе надо – ты и три!

– Это нужно Ароху.

– О, вот он пусть и трет, – Гриша сложил лапы на груди. – Смотри, какой он здоровый, а я маленький, слабенький хемуль.

– Если нужно в город, я довезу, – предложил дракон.

– Вообще, надо бы. Можно было б все сделать проще. Но нельзя, – сокрушенно сказал Бриан.

– А почему?

– Из-за наследного принца Автандила, чтоб его черти взяли.

– А, так не беспокойтесь, его уже взяли, – сообщил дракон. – Не совсем черти, правда, но…

– Как это "уже взяли"?

– Слыхали про ведьму Грехем?

Бриан и хемуль отрицательно замахали головами.

– Довелось мне с ней перекинуться в карты, – стал рассказывать дракон. – Та еще плутовка! В общем, проиграл я, а она в оплату карточного долга потребовала: "Принеси мне принца, да такого, чтобы влюбился и замуж позвал".

Тут его прервал вопль Гриши:

– Придумал!

Хемуль отобрал у Бриана куртку, намотал ее на хвост Ароха и распорядился:

– А теперь, птичка, если хочешь в небо, давай – елозь хвостярой по щиту.

Работа закипела, дракон надраивал щит, а Бриан продолжал расспросы:

– И что дальше с принцем?

– Ну, перелез я через стену, сграбастал его и доставил Грехем. Правда, конфуз случился. Принц, как ее увидел, сразу в крик: "Что за уродина?!" Принцы нынче капризные пошли! Разборчивые! Тогда колдунья отправила меня за следующим: "Мол, я просила такого, чтоб влюбился, а ты что принес? Порченый товар!"

Бриан насторожился и спросил:

– А что она с Автандилом сделала?

– Под замок посадила, может, одумается.

Начищенный тем временем щит заблестел, загорелся на солнце. Теперь, глядя в него, можно было хоть бриться. Хемуль расхаживал вокруг, любуясь на собственную мохнатую персону. Во время очередного свидания со своим отражением, он внезапно прильнул к щиту и радостно запищал:

– Гляди-ка, а у меня, оказывается, пупыри растут!

– Где?! – Бриану стало любопытно, до этого никаких пупырей на его питомце не произрастало.

– Да вот же! – Гриша гордо указал на живот. Предсказатель так ничего и не разглядел из-за густого меха. – И вот, и вот еще…

– Ну, допустим, и что теперь?

– А вот увидишь, – и довольный собой хемуль припустил в лесную чащу.

 

***

 

Дракон и человек стояли на краю обрыва:

– А теперь открой глаза и смотри. По сторонам не нужно, только вперед. Что видишь?

Дракон, глядя в надраенный щит, как в зеркало, покорно отозвался:

– Вижу, на лугу пасется стадо овец.

– А ты не мог бы притащить одну нам? – жадно облизываясь, осведомился вечно голодный хемуль.

– Григорий! – рявкнул на зверушку Бриан.

– Григорий, Григорий… Григорий скоро сам себя схомячит. Вот, прямо с хвоста и начнет.

– Запросто, – прогрохотал Арох. – Пастуха нет. А, вон он – в стогу прохлаждается. Стоп, там четыре ноги. Наверное, второй пастух…

Спустя несколько часов дракон парил над землей, глядя в щит, закрепленный перед его мордой на длинном шесте. Свирепый зверь жадно пил пьянящий воздух поднебесья, подставляя солнцу огненно- красные бока, и порыкивал от восторга.

Насладившись полетом, дракон камнем упал на лесную поляну и прорычал:

– Спасибо, Бриан, теперь я твой должник. Проси, чего хочешь.

– "Сокровища драконов, сокровища драконов", – подсказал громким шепотом хемуль, но хозяин его не слушал. Бриан почесал подбородок и осведомился:

– Где, ты говоришь, живет эта Грехем?

 

***

 

Хемуля пришлось связать, он до последнего вопил и брыкался, пытаясь укусить хозяина:

– Ааааа, помогите! Сатрапы жизни лишают! Чтобы я сам забрался на дракона?! Пусть лучше он меня сожрет! Так и полетим. У него в брюхе тихо, тепло и спокойно. Пусти, нелюдь, пусти – прокляну!

Но яростное сопротивление не помогло: Бриан спеленал Гришу остатками куртки и усадил рядом с собой на спину Ароху. Дракон моментально взмыл в небо, оставив на поляне пепел костра и многоголосое эхо, перепевающее на все лады: "Капец вам, олухи!!!"

Разговаривать с Арохом Бриану пришлось, перекрикивая ветер:

– А что, эта Грехем – сильная колдунья?

– Наверно, что-то умеет. Но если б не карточный долг, я бы с ней справился.

– А чего она сама себе принцев не таскает?

– Да любит баба чужими лапами из огня каштаны таскать. Мало ли, стрела там шальная или бельт. А у дракона шкура дубленая.

– Поможешь нам ее урезонить, Арох?

– Не, Бриан, тут я тебе не помощник. Карточный долг – дело чести!

– Что же мне тогда делать?

– Сейчас спустимся – будем думать.

Они опустились у заросшего камышом озерца. Арох не рассчитал и плюхнулся в воду у самого берега, подняв тучу брызг. Когда Бриан выбрался из воды, вытащил и освободил спеленатого курткой хемуля, Арох ткнул крылом куда-то вдаль и сказал:

– Вон за тем леском ее избушка.

Гриша за время полета стал еще белее: шерстку его покрыл то ли иней, то ли седина. Стоять или сидеть он не мог, лапы затекли. Поэтому зверек плюхнулся на песок, закатил глаза и простонал:

– Как насчет дружеской стрелы в грудь? Чтобы не мучился?

Но вскоре он передумал умирать, сбегал в камышовую заводь и вернулся с гнездом дикой утки, полным яиц. И, с ненавистью зыркая по сторонам, принялся подкреплять силы.

– Может, предложить ей еще раз сыграть, теперь уже на принца? – раздумывал дракон.

– А если снова проиграешь? – отмахнулся Бриан. – Да и на что играть? У нас с Гришей нет ни гроша.

– За этим дело не станет, – успокоил его дракон. – Я притащу вам драгоценных камней. У нас, драконов, этого добра хватает, – предложил дракон.

Услыхав про драгоценные камни, хемуль оживился:

– Эх вы, ничего-то без меня не можете. Руки заломают, свяжут, а потом "Гриша выручай". Ладно, я раскину партейку. Только, чур, уговор! Впредь меня на дракона – только с моего согласия!

– А почему ты так уверен, что выиграешь? – спросили Бриан с Арохом чуть не в один голос.

– Есть у нас, хемулей, секретик, – зверек отбросил опустевшее гнездо, взял палочку и принялся рисовать ею на песке. – Вот наш мир, а это – соседний. Попасть из одного во второй могут только матерые колдуны. А между мирами промежуток. Так вот, хемули умеют туда вещи прятать – еду от хозяина, пару монеток на черный день...

Тут хемуль спохватился, что сболтнул лишнего, но было поздно.

– Эх, все равно без дела ведь пропадает! Ну, что я, лишнего козырного туза не смогу туда запихнуть?

***

Грехем оказалась высокой стройной женщиной неопределенного возраста. Глядя на колдунов, никогда не скажешь точно, триста лет они прожили или тридцать. Симпатичное личико обрамляла копна длинных, по пояс, волос. И были ее волосы зелеными.

– Так это и есть твой принц? – звонким голосом спросила она при виде дракона. – Долго же ты за ним ходил! А что это за дрянь на шее? – и она указала пальцем на щит.

– Это не принц, и это – не дрянь, – спокойно ответил Арох. – Мои друзья хотят сыграть с тобой в карты на принца Автандила. Ты же не струсишь?

– Ой, опоздали твои друзья. Он вот только второго дня богу душу отдал, – Грехем залилась задорным, почти детским смехом. – Да ладно, шучу я, кому он сдался и куда денется? На что играть будете, гости дорогие?

Гриша выгреб из мешка пригоршню алмазов и предъявил колдунье.

– Нет, Арох, за принца побрякушек мало, – покачала головой Грехем.

– Еще вот этого хочу… да нет, не мохнатого, – и колдунья ткнула пальцем в Бриана.

Предсказатель внимательно посмотрел на Грехем и ответил:

– Идет. Только играть буду не я. Победи сначала меньшенького. А потом можно и по-взрослому садиться играть.

Они ударили по рукам и уселись перед домом за грубый нетесаный и давно нескобленый стол.

 

***

– Вот вам, дамочка, и туз козырный! – воскликнул хемуль и швырнул на стол последнюю карту. – Все, Гриша кончил!

– Ах ты, жулик! – колдунья перегнулась через стол и схватила хемуля за горло. – Думаешь, Грехем можно вот так просто победить и живым уйти? Не бывать!!!

Арох, извернувшись, взревел и ударил Грехем хвостом. Та выпустила несчастного Григория из рук и рухнула на землю.

– Сожгу, и пикнуть не успеешь! – пригрозил дракон. – И тебя, и хатку твою! Гони принца, ведьма!

Грехем пошарила на груди, достала ключ, швырнула его Бриану и сквозь зубы процедила:

– Там, за домом, сарайчик… чтоб вам до ветру по сто раз на дню ходить!

Предсказатель извлек из сарая на свет божий посеревшего, осунувшегося принца. Его тут же поручили Ароху: мол, сам воровал, сам и возвращай. А Грехем связали: ведьма без рук много не наколдует. Уладив дело с принцем, Бриан присел рядом с Грехем и спросил:

– Не пойму, зачем тебе этот принц понадобился?

– Замуж захотела, что непонятного!?

– А просто так, без драконов, жениха не могла найти?

Грехем насупилась:

– Издеваешься? Да меня в нашей деревне все женихи стороной обходили! Уродиной считали, уродиной дразнили!

– Ну, не знаю, – пожал плечами Бриан. – Красота – она в глазах смотрящего. Просто вас, ведьм, никто не любит.

– Да причем здесь это? Ты же видишь, какие у меня волосы!

– Волосы, как волосы – длинные, шелковистые. На ощупь, наверное, приятные… – мечтательно произнес Бриан.

– Они зеленые! – яростно выкрикнула ведьма.

– Аааа, так я это… не все цвета различаю. По мне, хоть синие в горошек.

Грехем подняла на Бриана заплаканные глаза и слабо улыбнулась. А предсказатель провел рукой по ее волосам и сказал:

– И вправду, на ощупь – очень приятные.

– Стой! Стойте! Куда без меня! – немедленно вклинился между ними хемуль.

– Хозяин, помнишь, ты спрашивал, что будет, когда пупыри вырастут?

Бриан кивнул.

– Смотри, народ, чего умею! – с этими словами хемуль растопырился. Его шерстка потемнела. И неожиданно сквозь нее проклюнулись розовые бутоны. Они медленно раскрылись, и хемуля усыпали яркие цветы.

– Вот, – гордо сказал зверек. – В следующий раз еще лучше получится, я пока только учусь. Ну, и чего ты ждешь, дуралей? Цветы есть, красавица имеется. Подари даме букетик!

Бриан подхватил хемуля, превратившегося в цветочную клумбочку, и сунул Грехем в связанные руки. Та хихикнула, пытаясь прижать к себе довольного донельзя Гришу и прошептала:

– Ну, знаете ли…

– Знаем, – залихватски пискнул хемуль. – Все знаем, многое умеем!

Бриан наконец-то распутал шнурок, стягивавший ведьме руки, и несмело спросил:

– Девушка, а что вы делаете сегодня вечером?