Храм, воздвигнутый тысячу лет назад в честь языческих богов и великих битв, давно заброшен. Мраморные колонны, поддерживающие массивный свод здания, увиты плющом. Центральный фонтан на храмовой площади треснул, сквозь него проросло несколько деревьев. Скульптуры сражающихся воинов украшают восточный фронтон храма. Одного воина не хватает, его противник застыл, занеся руку с мечом, над пустующим местом. Полная луна выглянула из-за хмурой осенней тучи и осветила здание.

- Ох, как же затекло все тело, - Олимпий с хрустом опустил оружие и присел на корточки.

- Невероятно. Мои воины и воины этого негодяя Гомера застыли словно каменные. Где сам Гомер? - Олимпий поднялся на ноги, опираясь на круглый щит, вложил меч в ножны и пошел по карнизу вдоль своих подчиненных. - Кир, Петр, Галактион, Демис, Колот, эх, ребята, сколько бед мы с вами пережили в свое время. Как же вышло что мы здесь? - он постучал пальцем по плечу лучника. - Каменный Никон, надо же. Белый мрамор с гор моей родины.

 Неровной походкой, опираясь на плечи статуй, застывших в напряженных позах в разгар боя, Олимпий дошел до самой узкой части фронтона, подтянулся и влез на наклонный верхний карниз. Огляделся. Луна, освобожденная от туч, хмуро глядела на него. Бескрайний лес, обступивший храм со всех сторон, шумел под порывами холодного ветра. Одинокое облачко дыма поднималось над кронами деревьев в пятистах шагах от храма и рассеивалось. Воин вдохнул свежий воздух и свистнул, насколько хватило сил.

- Эй, чего расшумелся. - Окликнул его знакомый тысячу лет голос. Олимпий выхватил меч, развернулся и пошел навстречу воину. Тот попятился.

- Стой! Стой, говорю, остынь! Ты ничего не помнишь и не понимаешь, я уже часа три как очнулся, первые полчаса тоже был таким же, хотел сбросить тебя и все твое стадо к подножию храма, сил не хватило. Стой! - Он с хохотом увернулся от меча, отступил два шага и с легкостью перепрыгнул прущего на него Олимпия, тот с хрустом, медленно развернулся. Гомер стоял перед ним, показывая свободные от оружия руки.

- Размялся бы. Ты хоть помнишь, за что мы дрались?

- Нет, конечно, столько лет прошло,-  меч рассек воздух, Гомер отпрянул, и тот прошел в сантиметре от подбородка.

- Тогда в чем же дело? Успокойся!

- Дрались ведь за что-то, не просто же так? – быстрый прыжок вперед, удар – снова мимо.

- Верно, только, не мы дрались, да и времени прошло много, сам же сказал. Давай поговорим спокойно!

- Давай, поговорим. - Согласился Олимпий, делая выпад и пытаясь зацепить ногу противника. Тот молниеносно увернулся и выбил меч из рук соперника. Оружие сделало оборот, и разбилась у основания колонны, мраморные осколки разлетелись в стороны. Оба воина застыли, глядя вниз.

- Ты что наделал?

- В прошлый раз ты расколотил всю мою амуницию, я тебе даже место могу показать, где лежит то, что от нее осталось.

- Как в прошлый раз? Мы уже не первый раз так бегаем?

- Нет, конечно, вспоминай, или я тебе напомню. - Гомер выпрямился, расправил плечи, так что спина и суставы рук захрустели.

- Ладно, я уже кое-что начинаю припоминать, мы никогда не были Олимпием и Гомером, мы лишь статуи этим ребятам. И каждая наша встреча начинается с выяснения этого обстоятельства. Рассказывай в общих чертах, что ты еще вспомнил. И как это получилось, что мы тут ходим, как живые?

- О! Узнаю твою рассудительную натуру, старина, начну сначала.

 Десять веков назад два местных князя дрались за право владеть этими местами. Старый правитель умер, не оставив наследников, Гомер и Олимпий были самыми близкими ему советниками. Не договорившись, кто теперь главный решили воевать. Прослышав про это, соседний государь напал и взял в осаду город Гомера, надеясь временно договориться с Олимпием. Но тот договариваться не стал, он верно смекнул, что если сейчас позволит уничтожить Гомера и его отряды, сам он тоже долго не протянет. Олимпий с боем снял осаду с города, и уже на пару с бывшим противником отогнал врага до самой границы.  Как они делили власть дальше, я не знаю. Но в честь великой победы воздвигли этот храм. На фронтоне, обращенному к восходящему солнцу, установили нас, а с противоположной стороны - пирующих богов. Статуи ваяли лучшие скульпторы страны, высекая из молочно-белых каменных глыб образы героев. Минули столетия, города в округе опустели, люди переселились и забыли дорогу к храму. Лес окружил и поглотил его. Ничто больше не нарушало размеренной жизни дикой природы. И, казалось, не нарушит никогда.

 Но вот уже скоро год, как каждое полнолуние, кто-нибудь из нас, наших воинов или богов с той стороны храма оживает и до рассвета бродит. Времени у нас не много и пока мы вспомним что к чему, пока набегаемся друг за другом, как сегодня, так уже нужно спешить по местам. Бывает, оживают все разом. Но это редко – раза три всего было.

- Да, я припоминаю эти веселые ночи. Боги связывали свои одежды, по ним спускались на землю и гоняли обнаженных богинь по всему храму. Те с хохотом и криками кружили между колонн.

- Да, было. Вот я думаю неспроста мы стояли тысячу лет и вдруг оживать начали. Нужно выяснить, как так получается.

- Зачем тебе? Наслаждайся, тем, что есть!

- Но интересно же, что за сила нас пробуждает. Нужно по окрестностям прогуляться. Ты спускался хоть раз?

- Еще нет, высоко слишком, у богов тоги по двенадцать локтей длиной, они две-три свяжут и до земли как раз хватает, спускаются. Дойти до них нужно, как оживут. А сейчас нам пора, смотри, облака уже розовеют.

Они медленно зашагали по карнизу, спустились, прошли вдоль воинов на свои места.

- Оружия то нет, как теперь композицию построить?

- У нас же каждый раз новый сюжет, сегодня давай-ка вот так. - Олимпий саданул Гомера по плечу, и несильно кулаком двинул в челюсть, развернув его голову в пол оборота, тот вскинул руки, восстанавливая равновесие и оба застыли, когда первый солнечный луч появился над макушками деревьев.

                                                                                  *****

- Застыли скулы, все лицо, невозможно пошевелить даже губами, вот только... только веки могу слегка приоткрыть. Свет. Лунный свет отражается от блестящего мраморного лица статуи воина передо мной. Боль в щеке, моя губа разбита, могу пошевелить пальцами, кистями рук, хорошо. Дико сводит все мышцы, острое нестерпимое покалывание по всей спине и ногам, раскалывается голова. - Шаг.

- О боги! Чуть не упал! - Гомер своей, еще непослушной рукой, вцепился в руку Олимпия, восстановил равновесие и сел на краю карниза, обхватив голову руками.

- Вернулся слух, налетевшие звуки чуть не разорвали голову изнутри, так резко! Темнеет в глазах…

Видение захватило все мысли Гомера.

 Мраморный карьер, деревянные клинья, вбитые между металлическими зубилами в толщу камня под действием влаги разбухли достаточно и откололи каменную глыбу от горы. Десятки людей по бревнам стащили добытый монолит к её подножию и далее. В дождь и в зной, они перемещали его день за днем к храму... Камень положили на ровной площадке вдали от шумной и пыльной стройки. Молодой загорелый мастер в ярко-красном хитоне принялся за работу. Старательно придавал он нужную форму заготовке. Вот обозначилась голова, руки, торс. Статуя героя уже стоит в стойке, подняв щит и приготовившись к нападению, а мастер оживляет его одежду складку за скалкой, каждую морщинку на лбу, каждый символ на круглом щите…Бесконечные службы, процессии, паломники, жрецы. Затем забвение. Года текут непрерывной рекой...

 Судороги по всему телу. Вдох. Выдох. Гомер, покачиваясь, поднялся на ноги.

– Ух! Когда же это кончится? каждый раз одно и то же! Нужно выяснить, почему я вдруг очнулся. И либо остаться камнем, либо жить. Благодатная Эос на своей алой колеснице еще далеко, время до рассвета есть. Пожалуй, спущусь.

 Воин проворно забрался на верхний карниз, дошел до противоположной стороны храма, лег и взглянул вниз, на фронтон, где неподвижно пировали боги.

- Нет, боги мне не помощники в этот раз, стоят, как истуканы и неизвестно, очнуться ли. – Он оглядел храм и окружавший его лес. Ближайшее к храму дерево не доставало по высоте даже до капителей колонн, могло бы смягчить удар своей кроной, если прыгнуть на него сверху, но есть риск не собрать себя. Чуть дальше величественная сосна возвышалась над храмом на несколько саженей, ее ветки лишь слегка, кончиками своих иголок касались мраморного антаблемента. Гомер оценивающе взглянул на шелестящее, под порывами ветра дерево, разбежался и прыгнул. Он пролетел сквозь колючие ветки и пучки иголок, врезался в ствол, схватился обеими руками за него, и заскользил вниз, ломая тонкие сучья, пока не сел на огромный сук, надломив его у основания. - Чудно, кожа и кости совершенно не чувствуют боли, а есть ли они у меня? Тоже вопрос.

 Прошло несколько минут, пока Гомер спустился с дерева на землю, вытер испачканные в смоле сандалии о траву, поправил грязный хитон. В тонких белых волосах запуталось несколько иголок.

- Приземлился, слава Гермесу. - Кругом шумел дремучий лес. Освещенный луной храм нависал над белым воином. Серые от времени колонны храма потрескались, покрылись грязью и кое-где заросли плющом, стебли растений добрались до верха и образовали зеленые арки между колоннами. Силуэты летучих мышей мелькали на фоне неба. Легкий ветерок вынес запах прелой листвы и костра из чащи леса.

- Я видел дым над деревьями недалеко от храмовой площади, он был там и в прошлый раз и раньше. Дым в лесу сам по себе не возникает. - Гомер прошел вдоль храма, миновал площадь, углубился в лес, перепрыгивая поваленные сгнившие стволы деревьев, ускорил шаг. Он шел, чувствуя, что идет в верном направлении, перебрался через небольшой овражек, преодолел заросли колючего кустарника и увидел отсветы огня на стволах деревьев, побежал и…

С разбегу врезался в прозрачную стену, он отчетливо видел сквозь нее, он чувствовал дыхание ветра, свободно преодолевающее препятствие, а сам пройти не мог. Руки, скользя по идеальной ровной воздушной поверхности, ни на миллиметр не могли проникнуть вглубь. Он пытался обойти ее, долго шел вдоль незримой стены, но краев так и не обнаружил. Видимо она окружала храм со всех сторон. Вежливые обращения, крики, ругательства на древнеэллинском ни кого не встревожили у костра, Гомер чувствовал там чье-то присутствие, но к нему так ни кто и не вышел.

- Нужно узнать, нужно поговорить, но как пробраться? – Размышлял он, возвращаясь к храму.

- Ты что там делаешь? - окликнул его кто-то сверху. - Как ты спустился, дружище?

- Давай сюда Олимпий, я нашел кое-что интересное.

- И что же это?

– Спускайся, покажу!

- Э нет, а вдруг подняться не успеем?

- И что изменится? Нам статуям, какая разница, где стоять и мхом покрываться? За то в следующий раз спускаться не придется. Что там за хохот?

- Кажется Арте..., О! Артемида, как ты хороша! Тут боги веселятся. Кажется, спускаться сейчас будут, во всяком случае, одежды они уже сняли. Артемида, Паллада, Клио! О боги! Какие же скульпторы вас ваяли? Хороши! Видал?

- Видал! Гони всех сюда!

- Нет! Скоро рассвет, сейчас мы тебя подымем!

- Я еще не закончил, в лесу кто-то есть, и мне кажется, что именно он причина нашего пробуждения.

- Наверху ты в безопасности до следующей ночи, держи край тоги, обвязывай вокруг себя. Эй, Дионис, Кир идите сюда, братцы. Тяни!

- Разгадка близка и далека одновременно, Гомер расслабься в объятьях Артемиды и усни. – Прекрасная богиня смахнула с головы воина сосновые иголки и застыла, нежно целуя в нос.

                                                                                  *****

 Ночной дождь крупными каплями посыпал храм. Капли, разбиваясь о карниз, рассыпались брызгами во все стороны, вода ручьями стекала по стволам колонн. Площадь заполнилась лужами, которые каждую минуту увеличивались, росли, соединялись друг с другом, пока не образовали мелкое озерцо. Водоем бурлил от непрекращающегося ливня. Лес в округе шумел, с радостью принимая дары неба, прогоняя из чащи дневную сухость и зной.

- Привет, Гомер, ты меня слышишь? – Гомер, еле заметно кивнул. Хрустя всем телом, он выпрямился и посмотрел в улыбающиеся глаза богини. Дождевые капли не задерживались на её мраморном теле, они стекали с белых прямых волос на плечи, по чудесной девичьей груди, обтекая каждый изгиб, неслись вниз. Богиня погладила воина по колючей щеке, взяла за руку, и с улыбкой потянула за собой.

- Ответы, что ты так долго искал, совсем рядом. Иногда они сами приходят, когда ты теряешь надежду, но не опускаешь руки.

- Где все?

- Все ждут только нас с тобой, внизу. – Через мгновения они добрались до противоположной стороны храма.

  На ложе Зевса, изогнутый, запутавшийся в мраморных складках застывшей ткани лежал Рог изобилия, к нему был привязан край длинного белоснежного одеяния, второй край спадал к основанию храма. Артемида скользнула вниз, со смехом приземлилась, взорвав ступнями водную реку, струившуюся по каменным ступеням. Гомер спустился следом.

Они обошли храм, шагая по лужам между колоннами и стеной, приблизились к входу, пламя костра играло на внутренних стенах целлы, и выхватывала из тьмы силуэты собравшихся. В центре помещения сидел на бревне парень, вокруг него лежали в удобных для слушания позах боги, воины выстроились полукругом, и задумчиво смотрели на пляшущий у ног незнакомца огонь. В дальнем углу во тьме играл на флейте старинную мелодию фавн, звуки эхом разлетались по храму.

- Теперь все в сборе, дождь загнал меня к вам и, боюсь теперь от ответов мне не укрыться. Мое имя Анастас и я – ученик чародея. Полтора года я жил в уединении в лесу, недалеко от храма. Я развивал свои способности и тренировался. – Пламя вспыхнуло, обволакивая очередное полено, ярче осветило бородатого гостя и стоявшего рядом с ним Олимпия. Треснула влажная ветка и искры прыснули по полу.

- Мои чары вовсе не были направлены на вас. И я не мог оживить бездушный камень. Видимо подвиг Гомера и Олимпия, не прошел бесследно, народ полюбил своих героев и желал им вечной жизни, в молитвах. Строители и скульпторы вложили частичку своей души в каждую статую, с любовью создавая вас и весь храм. Поколения паломников любовались на их творения. Сила копилась в камне, ожидая выхода. И вот отголоски моих чар, преумноженные полной луной, осуществили забытые желания тысяч людей. Но, когда я уйду, потоки энергий стихнут, вас перестанут беспокоить видения и луна больше не нарушит ваш покой. - Ливень не стихал, вход в храм прикрывала водяная стена, шум стихии смешивался со звуками флейты и шорохом костра. 

- Это был дар вам от наших предков, цените каждый момент своей жизни. Ты, Гомер, искал ответы на вопросы, другие веселились безудержно, не вспоминая о былом. И то и другое можно делать бесконечно, но кто лучше проведет свое время? Наверное, тот, кто останется доволен результатом.

 Алый рассвет ворвался в храм, играя миллиардами бликов на древних стенах. Восточный фронтон, сверкал в лучах юной Эос, два князя, в окружении своих воинов, застыли, пожимая друг другу руки.