С Лени мы познакомились в Принстоне. Он попал туда по «рабочей квоте», а я, как не трудно догадаться, по блату. Нас поселили в одной комнате, благодаря чему мы и подружились. В отличие от большинства сверстников, я не обольщался по поводу своих способностей. И понимал, что без влияния отца не видать бы мне ни учёбы в престижном колледже, ни карьеры. Лени был другой. Он всего добивался сам, и временами я неистово завидовал ему. Он был таким, каким я всегда мечтал стать, может, оттого я и таскал его за собой по студенческим вечеринкам, знакомил со своими друзьями из «золотой молодёжи», ну и попросил отца помочь устроиться ему в ту же фирму, где было приготовлено место для меня. Да отец и не возражал, напротив, всегда советовал мне: « Держись этого парня, сын, голова у него золотая. Поверь, он никогда не забудет, кто помог ему выбраться из грязи. А такой человек всегда пригодится. Не хватает ума самому – используй чужой». Меня это коробило, но определённая правда в словах отца была. Лени не раз меня выручал. Конечно, и ему от этого была польза, сам бы он при всех своих способностях пробиться не смог. В нашем мире главное – происхождение и связи. А этого у меня было с избытком.
- Да ладно, не комплексуй, – Лени похлопал меня по плечу. – Жизнь есть жизнь и за всё надо платить.
- Понимаешь, это ведь шанс. Хороший шанс, для нас обоих! – заглянул я ему в глаза. – Шеф обещал мне в случае, если всё пройдёт успешно, долю в компании. Ему уже тяжело вести дела в одиночку. Искать заказы и всё такое. Эти переговоры – моя проверка. Если я справлюсь, займу должность управляющего, а тебе передам своё место.
- Звучит неплохо, только слишком много «если». – задумчиво сказал Лени. – Что, крепкий орешек этот проверяющий?
- Не то слово, – махнул я рукой. – Вредный тип.
- Когда приезжает?
- Через пять дней. – выдохнул я.
- Сделаем так: ты пробиваешь его по своим каналам, я - по своим. Завтра вечером встречаемся и подводим итоги, – решил Лени.
Я кивнул.
В лесу было накурено. Вернее, такое впечатление создавалось из-за вонючего смога, полупрозрачной кисеёй затянувшего всё вокруг. Конечно, в фешенебельных кварталах города ситуация была чуть лучше. Там на каждом шагу стояли стационарные очистители, а все кафе, скверы и парки находились под защитными куполами. Чем беднее становились кварталы, тем грязней и загазованней воздух, меньше зелени, больше бетона. Что поделать – последствия Второй Экологической Катастрофы. Если после Первого Взрыва Мутаций были ещё попытки сохранить природную фауну и флору ( даже крыс занесли в Красную Книгу), то после второй волны пришлось уничтожать всё подчистую. Со временем, правда, учёные вывели из мха, водорослей и чёрт знает чего ещё подобие растений, но вот из инфузорий-туфелек и прочих простейших создать животных пока не получалось... Только человек сумел и выжить, и сохранить свой генофонд практически без изменений.
Лес, где мы с Лени договорились встретиться, лесом мог называться скорее условно. Это было просто пространство размером с футбольное поле, засаженное гигантскими мхами, доходящими в высоту до пяти метров. Лес выполнял функцию биофильтра, жадно впитывая в себя выхлопные газы и дым от работающих фабрик. Также он являлся своего рода буфером, отделяющим Город от Пустыни. Каждый год Пустыню исправно заливали бетоном, но каждую весну сквозь защитный панцирь прорывались уродливые побеги-мутанты, жадно тянувшие свои щупальца в сторону города… Бррр, ненавижу весну…
Но, несмотря ни на что, лес я любил. Причудливо-изогнутые, ажурные бриофиты, покрытые бархатистой чешуёй цветом от нежно-зелёного до пепельно-серебристого, излучали тепло, жизнь, надежду. Я любил бродить тут и представлять времена, когда Землю населяли животные и птицы, повсюду цвели цветы… Я ещё помню крыс и тараканов, а вот птиц, увы, не застал. В детстве у меня был целый зверинец – террариум с парой чёрных тараканов и одна крыса. Когда они умерли, я проплакал несколько дней…
Из задумчивости меня вывел голос Лени.
– Не спи, замёрзнешь!
Я обернулся. Вид у друга был самый жизнерадостный, значит, плохи наши дела. В отличие от моих знакомых в повседневной жизни Лени был меланхоличен и медлителен, но как только ситуация обострялась, начинал буквально фонтанировать позитивом и энергией.
- Ничего не нашёл? – спросил я.
- Давай сначала выкладывай, что ты нарыл.
Я пожал плечами.
– Никакого компромата. Разве что экономические махинации в Первую Экологическую, но кто тогда этим не занимался. Отличный семьянин, образцовый работник, талантливый экономист. Пользуется уважением коллег. Характер, правда, поганый, все источники отмечают, но это компроматом не является. Слабостей – нет. К азартным играм, сексу, экстремальным развлечениям равнодушен. Хотя чему удивляться, ему же седьмой десяток катит…
Пока я рассказывал, Лени задумчиво кивал головой. Потом добавил:
– Да, у меня та же самая информация. Кремень старик. Видимо, хана фирме.
- И это всё что ты можешь сказать? - возмутился я.
- А чего ты от меня хотел? – иронически поднял он бровь. – Айн, цвайн, драй - и я тебе выкладываю на тарелочке решение проблемы? Я не волшебник. Знаешь, давно тебе хотел сказать – слишком легко всё тебе даётся. Так твои мозги скоро окончательно отучатся работать.
Я оторопело смотрел на него.
– Но... Ты же согласился помочь…
- Ну да, – кивнул Лени головой. – Ключевое слово – помочь, а не решить, как обычно, твои проблемы.
- Так ведь и тебе придётся туго, если компания обанкротится, – заметил я.
- Тут ты прав. И поэтому я, в отличие от тебя, подсуетился и копнул глубже. И кое-что нарыл. Только не знаю, как это нам поможет… - так же внезапно, как завёлся, успокоился друг.
- Ну! – в нетерпении воскликнул я.
- Есть у старика одна слабость. Он – гурман, – с видом сэнсея, открывающего пастве какую-то оккультную тайну, сообщил Лени.
- Чего?! – изумился я.
- Того. Проще говоря, пожрать наш товарищ не дурак. До Первой Экологической ресторан он держал. Сейчас-то с этим проблемы – натуральной еды днём с огнём не найти, сплошная синтетика. Нам-то с тобой без разницы, в какой пробирке наш обед состряпали. А старики – те ещё помнят.
Я задумался. Перед глазами возникла картинка: отец с мученическим видом выщёлкивает из блистера утреннюю порцию таблеток и запивает их витаминным коктейлем, с трудом подавляя рвотный рефлекс.
- Даже если и так, нам то что от этого? – мрачно сказал я.
- Тебе какое задание дали? - спросил Лени.
- Встретить, ублажить по полной. Объяснить, что сроки сорвались по вине поставщиков, договорится об отсрочке, -забубнил я.
- Вот! Ублажить по полной! Накормить его надо так, что бы он до конца жизни этот приём запомнил, – поднял Лени указательный палец.
Я понурился.
– Чем накормить? Сейчас вся пища синтезируется по одному образцу. Выбор, конечно, есть – таблетированная форма, суспензия или инъекции питательных веществ, раз в несколько дней. Со вкусами, что ли, поиграть?
- Есть вариант. Но, боюсь, он тебе не понравится. Хотя я бы на твоём месте остановился именно на нём, - задумчиво проговорил он, глядя в сторону.
- Ну не томи!
- Ты уже проходил плановый техосмотр?
- Что?! - несколько опешил я.
- Ну ты тормоз… Детали менял уже? Ну там почки, печень, лёгкие… - нетерпеливо пояснил Лени.
Я слегка оторопел. Все знали, что человечеству (в большинстве своём) удалось выжить во время и после Экологических Кризисов благодаря героическим усилиям Трансплантологов, Репродуктологов и Генетиков. В обязанности вторых и третьих входило продолжение рода и отслеживание мутаций. А вот за качество жизни и её продолжительность отвечали первые. Какие бы мощные системы вентиляции, купола и фильтры не стояли, как бы фирмы не рекламировали противогазы и респираторы, почки, печень и легкие спустя несколько лет выходили из строя, и приходилось обращаться к трансплантологам. Тем, кто побогаче - реже, тем, кто победнее – чаще. Обитателям гетто услуги врачей оплачивали фирмы-работодатели или соцслужбы. Правда, ни на что, кроме синтетических органов, они рассчитывать не могли. А эти органы, при всей их дешевизне и доступности, имели ряд ощутимых неудобств. Правда, каких, я так и не смог понять. Да и не интересовался особо, если честно. Ни я, ни моя семья финансовых проблем не испытывали, и потому в клинике нас дожидались «запасные комплекты органов первой необходимости», заботливо выращенные из наших родных клеток высококлассными специалистами. Синтетическая штамповка – для масс, а мы – элита...
- Вообще-то, два месяца назад, – сказал я.
- Это когда я на стажировку ездил? - поразился Лени. - Вот и оставляй тебя без присмотра…
- Много ты за мной присматриваешь! – усмехнулся я, вспомнив последнюю нашу вечеринку.
- В правильные места надо ходить и правильные вещества употреблять. У тебя хоть раз после наших экспериментов отходняк был?
Я отрицательно покачал головой.
- То-то же. Колись, что посадил? Печень? Почки? Лёгкие? – продолжил он допытываться.
- Весь комплект, – собравшись с духом, бухнул я.
- Чего?! – поразился друг.
Первый раз я видел его таким изумлённым.
-Того! Концентрация у драга была не та…
- Ага! И состав, и компания не подходящая… - язвительно заметил Лени. – Родители в курсе?
- Нет конечно! – возмутился я. – У меня тревожный детектор успел сработать…
«Тревожным детектором» мы называли гаджет, вживлённый в организм. Штучка, доступная далеко не каждому. В случае смертельной угрозы здоровью носителя он активизировался и начинал излучать в пространство мощный сигнал, по которому обязан был выехать любой находящийся поблизости реанимобиль.
- Вот теперь мы в полной заднице… -констатировал Лени.
- Ты что, хотел для этого проверяющего мои внутренности приготовить? – поразился я.
- Ну да, – Лени пожал плечами. – А чего, они же выращены из твоих клеток, натуральные, экологически чистые.
- Да кто бы их стал готовить? Сейчас профессии такой нет. Сейчас повар - значит, химик! – воскликнул я.
- Да есть человек. Я ведь как узнал про ресторан мистера Найджела, нашей сегодняшней занозы? Пробил его сначала по своим источникам. Ничего заслуживающего внимания не нашёл. Решил развеяться, родню навестить. Приехал в гетто. То да сё, да разговоры. Сосед родителей, старик Майвес, на огонёк заглянул. Услышал знакомое имя, аж встрепенулся весь. Он, оказывается, у Найджела в ресторане когда-то шеф-поваром работал. И даже, можно сказать, приятельствовал с ним.
- Дела… - вздохнул я. – А ты уверен, что старик твой не ошибся?
- Уверен, – веско сказал Лени. – Верный человек. Он же после Второй Экологической Пустыню зачищал, хотя ему тогда уже полтинник стукнул…
Я задумался. Конечно, клетки на сменный комплект я сдал. Но раньше, чем через полгода, никто мне новые органы не вырастит.
- Слушай, а может, из синтетических органов попробовать приготовить ему обед? – спросил я.
- Не покатит, – авторитетно возразил друг. – В них биоволокон – минимум, необходимый для того, чтобы организм их не отторгал. Мы же – обитатели гетто, уже почти киборги. Только что не на заводах нас собирают. Мне первую пересадку сделали в семь лет. Был выхлоп с комбината, я надышался…
- Но сейчас-то у тебя средств хватит заказать нормальные органы? – сказал я, просто чтобы что-то сказать. Мне в который уже раз было стыдно перед другом.
- Я сестрёнке заказать хотел. Мне-то зачем – организм уже к синтетике притерпелся, всё равно нормально функционировать с органикой не сможет, – ответил Лени. - Хотя, если компания наша накроется, ходить Джесси с эрзацами...
Я вздрогнул.
– А через какое время организм к ним привыкает? Ну, к искусственным органам? Так, что уже органические не приживаются?
- Год, два… В общем, от организма зависит. Если родители из гетто, то дети у них рождаются с повышенной толерантностью к синтетическим органам. Ну, если, конечно, зачаты были уже после полной смены начинки. А ты чего это задумал? – насторожился он.
- Эти два месяца я вроде ничем особо не злоупотреблял. Не до того было, да и страшновато, если честно, после той истории. Думаю, ничего не случится, если я годик с синтетикой похожу. Заодно узнаю, как ты с ней столько лет живёшь, – подмигнул я оторопевшему другу.
Никогда я ещё не чувствовал себя таким крутым, как в этот момент.
- Ну ты отморозок, – выдавил из себя он .- Ты бы хоть подумал перед тем, как такое ляпнуть.
- Если буду раздумывать – точно не решусь, – признался я. - А выхода другого нет.
- А ведь верно. Нет другого выхода. Да и что такого в той синтетике страшного? Год походишь, потом переставишь себе свою органику, – лихорадочно, словно самого себя убеждая, сказал Лени.
- Зато будет, что внуком рассказать, – подхватил я.
- Подожди, а как ты это своим объяснишь?
Я беспечно пожал плечами.
– Да не буду я им ничего объяснять. Хотя, думаю, отец меня одобрил бы. Вот только как всё провернуть?
- С этим проблем не будет, – мрачно заметил Лени. - Есть у меня знакомый трансплантолог, я у него и себе, и своим наборы заказывал. Классный спец – его не раз в вип-клиники сманивали. А он принципиально работает в гетто. Заплатишь в тройном размере – он всё сделает. В детали посвящать его, конечно, не стоит. Скажем, захотел мажор острых ощущений.
Первым делом мы поехали в гетто к Армину Майвесу, другу родителей Лени. Его, конечно, пришлось полностью ввести в курс дела, и он, к нашему немалому удивлению, сразу согласился вспомнить своё ремесло, даже не спросив об оплате... Оказывается, старый повар даже плитку хранил, и кастрюли! Даже пакетик каких-то приправ достал из тайника! Вот ведь преданность профессии…
- Ребята, да вы меня просто к жизни вернули! – радостно восклицал он, исподтишка посматривая на меня.
Под его цепким взглядом мне было неуютно, даже боязно. Казалось, старик еле удерживается оттого, чтобы меня пощупать. Видимо, Лени тоже что-то такое почувствовал, потому что остаться на витаминный коктейль отказался, сославшись на дела. Мы договорились приехать к нему ранним утром в день приёма и завезти всё необходимое для праздничного обеда.
- Странный он какой-то, - не удержавшись, поделился я своими сомнениями с другом.
- Что ты хотел, старики все странные, – ответил Лени, пристально глядя на дорогу. - А старики в гетто – отдельная песня. Они ещё помнят другую жизнь, когда чистый воздух, вода и растения не стали привилегией богатых.
- Как ты с такими взглядами в социалисты не подался? - спросил я то, что давно вертелось на языке.
- А смысл? – вопросом на вопрос ответил он. – Я не верю во всеобщее равенство и братство. Всегда люди будут неравны. Так Природа распорядилась. У кого-то больше мозгов, у кого-то - реакции абсолютные. Кто-то добрый, кто-то – генетический мусор. Каждому своё. И спасти всех невозможно. Сейчас – особенно, после всех этих экологических катастроф, когда остатков природных ресурсов просто не хватит на всех. Кто-то должен страдать. И я только хочу, чтобы не страдали те, кто мне дорог, а этих людей не так-то много. Я только хочу выбраться сам и вытащить из гетто свою семью…
Оставшуюся часть пути мы молчали.
На следующий день после работы мы с Лени отправились в гетто, к трансплантологу. Волновался я страшно. Даже несколько раз приходила мысль отказаться от задуманного, и мне стоило больших усилий сдержаться и не отменить визит.
- Может, ну на фиг всё это? - спросил Лени, когда мы выехали с офисной стоянки.
- Тебе-то чего бояться? - подозрительно спросил я. – Думаешь, если со мной что-то случится, тебя с фирмы выгонят? Не волнуйся. Шеф хоть и припадочный, свою выгоду понимает. Специалист ты классный. А что он тебя в чёрном теле держит – так из природной вредности. Он и меня шпыняет будь здоров…
- Дурак ты...
Меньше всего доктор Вернер походил на высококлассного специалиста. Молодой громила, с непонятной бородкой, выкрашенной в ядовито-синий цвет. В брови пирсинг, руки и шея сплошь покрыты татуировками в стиле киберпанк. С недобрым взглядом холодных серых глаз, он напоминал главаря какой-то молодёжной банды.
- Таксу знаешь? - первым делом поинтересовался Вернер.
- Знаю, – ответил я, и, не утерпев, спросил:
- А правда, что вы отказывались от предложений ведущих клиник?
- Кривда, – ухмыльнулся он. – Некоторые романтики полагают, что из принципиальных соображений. На самом деле всё гораздо грубее и проще. Здесь у меня прекрасные возможности для исследований и разработки новых методик. Клиенты, опять же, не такие избалованные. Тут я сам себе хозяин, и ни одна академическая тварь не наложит лапу на моё открытие.
- Тебя послушать, так ты прямо весь такой киборг без страха и упрёка, – вмешался Лени. - А кто на собственные средства оснастил детский реанимобиль новой техникой?
- Ты что, рекламируешь меня, что ли? – удивился Вернер.
- Не без этого, – кивнул головой Лени. – Возьмёт Макс и проникнется.
- Сколько надо? – смущённо спросил я.
- Ты что, правда хочешь взнос в клинику гетто сделать? – удивился доктор.
- Ну да, – пожал я плечами.
Быстро что-то прикинув в уме, Вернер назвал сумму. Примерно столько я оставляю в казино за выходные. Молча достав бумажник, я отсчитал деньги. Доктор их взял, дал расписаться мне в какой-то допотопной книжице и отпечатал на принтере квитанцию.
- Возьми. Пригодится. Будешь налоговую декларацию заполнять – пойдёт льгота как благотворителю, - объяснил он.
Отказаться показалось мне неудобным.
- Теперь – к делу. Меня ваши проблемы особо не интересуют. И зачем вам понадобились натуральные органы на вынос – тоже спрашивать не стану. Хотя любой специалист вам скажет, что ставить их обратно лучше у того же трансплантолога, кто вынимал.
- Скажи, а сколько они могут храниться? -спросил Лени.
- Да хоть сколько. Я на контейнерах не экономлю, – ответил Вернер.
- Тогда мы их заберём послезавтра, – решил я. – Рано утром можно?
- Желание клиента – закон. Я вообще здесь живу, так что без проблем.
- Скажи, а разницу сразу почувствую? -поинтересовался я.
- Всё зависит от твоей чувствительности. Если вам срочно, тогда сейчас ты останешься здесь. Я сделаю все пробы, анализы... Карту взял?
Я кивнул.
- Умница. Короче, всё проверю и ночью могу прооперировать тебя. Понаблюдаю несколько часов, и вперёд с песней. Могу больничный лист оформить, но такой уж необходимости в нём нет, благо, современные технологии позволяют к минимуму свести неудобства постоперационного периода. Да ведь ты в курсе, раз уже менял комплект! – воскликнул Вернер.
- О кей, - согласился я.
- Может, передумаешь? – шепнул мне на ухо Лени.
Я отрицательно покачал головой. Несмотря ни на что, доктор Вернер вызывал доверие. Я подумал, что никакого особого героизма с моей стороны и нет. Тем более, операция для меня не новая. Знал я одного бизнесмена, мнительного весьма, который раз сорок за пять лет к трансплантологам обращался.
- Ну как? – с волнением спросил Лени наутро, по дороге на работу.
- Нормально, – пожал я плечами. Сказать по правде, чувствовал я себя неважно. Воздух казался душно-сладковатым, к горлу подкатывала тошнота, сердце билось как-то неровно и ощущалось в груди, словно кусок камня. Но я списал это на свою мнительность.
Последний день перед визитом Дика Найджела прошёл в хлопотах и разъездах. Надо было заказать номер в гостинице, организовать встречу Найджела в аэропорту, распорядиться по поводу завтрашнего делового обеда. С великим трудом мне удалось найти все предметы сервировки, список которых Майвес передал через Лени. Заведующий пунктом питания был очень недоволен, а после того, как я сказал ему, что блюда для обеда будет готовить мой повар, затаил на меня смертельную обиду. Правда, когда понял, что моя самодеятельность полностью снимает с него ответственность за исход переговоров, повеселел и перестал чинить мне препятствия.
Вечером, вымотанный до предела, я буквально рухнул в кровать, предвкушая несколько часов отдыха. Но заснуть удалось только под утро. Разбудил меня звонок видеофона – оказывается, Лени уже успел съездить и к Вернеру, и к Майлису, с которым в машине ждал меня внизу. Я лихорадочно заметался. Как обычно в таких ситуациях, галстук никак не завязывался, а чистая пара носков сгинула в какой-то чёрной дыре… Из зеркала в ванной на меня глянуло лицо маргинала, которого неделю держали в полицейском участке. Чувствовал я себя примерно так же. Мысли разбегались в разные стороны, словно служащие в обеденный перерыв.
«Так дело не пойдёт», - решил я. - «Мне ведь ещё на переговорах присутствовать. А для этого нужна трезвая голова и полная собранность».
Особо не заморачиваясь я залез в свою аптечку, где вперемешку с лекарствами лежали и стимуляторы. Обычно я к ним не прибегал, держал на всякий случай. Но сегодня был особенный день, и я выпил сразу четыре капсулы страйка, запив витаминным коктейлем.
Пока Дик Найджел в сопровождении директора компании и старших менеджеров был на экскурсии по предприятию, я и Лени помогали Майвесу, занятому сервировкой стола, вернее, ограждали его от любопытствующих сотрудников. Отчего-то у каждого работника с седьмого по пятнадцатый этаж нашлось дело около комнаты совещаний, где решено было устроить обед. Я их понимал, посмотреть было на что. Даже мы с Лени, уже не заставшие практически натуральную пищу, жадно втягивали ароматы мясного рагу, как назвал своё творение Майвес. Мне нестерпимо хотелось попробовать хоть капельку, хоть кусочек, но я чувствовал, что тогда не сдержусь, и, наплевав на последствия, съем всё. И то, что сделано сие блюдо было из моих внутренностей, меня совершенно не смущало. То есть – совершенно, скорее, это было экзотической приправой к моему желанию попробовать настоящее МЯСО.
- Ну как? – гордо спросил Майвес, жестом приглашая нас оценить всё великолепие стола.
- Нет слов! А запах! - воскликнули мы в один голос.
- Мастерство не пропьёшь… - непонятно выразился Майвес и удалился в помещение, где у нас располагался пункт питания.
Обед, за ходом которого мы наблюдали через монитор в соседней комнате, подходил к концу, когда я почувствовал дикую боль в желудке и тошноту. К горлу подкатил комок, и я ринулся в туалетную комнату, где меня вырвало густой, чёрной кровью. В висках запульсировало, я рухнул на пол, и на меня обрушилась темнота.
- Как ты меня напугал! – сказал Лени, одетый в стерильный, салатного цвета комбинезон посетителя, и осторожно присел на краешек моей кровати.
- Я и сам в шоке.. - прошептал я.
В сознание я пришёл пару часов назад и чувствовал себя так, словно несколько часов крутился в стиральной машине с грязным бельём. Кружилась голова, мерещились запахи пота, грязи и ещё чего-то сложно определяемого, но мерзкого.
- Я этого Вернера в порошок сотру, – возмутился Лени.
- За что? – поразился я.
- Он должен был тебя предупредить, что с синтетикой нельзя стимуляторами пользоваться!
- А он ведь что-то такое говорил... - вспомнил я. – Я только мимо ушей всё пропустил. Нервничал здорово, да и думал - это так, предупреждение для проформы. Вроде того, что курить – вредно. Ты ведь ими пользовался!
- Долго объяснять… - начал было Лени, потом махнул рукой и пояснил:
– Понимаешь, я ведь здорово комплексовал, что у меня синтетика. Нам, жителям гетто, специально в синтетические органы вшивают рецепторы, которые на любой наркотик или стимулятор реагируют. Чтобы не сдохли раньше времени от наркоты и прочего. Рождаемость-то низкая, мы перемрём – где рабочую силу взять? Первый раз после употребления наркоты или стимулятора происходит такой приступ, как у тебя. После второго – мгновенная смерть. Но обычно одного приступа хватает, чтобы в ум ввести. Тебе быстро приступ купировали, так что основных прелестей ты избежал. Я, когда нашёл тебя в туалете, сразу понял, в чём дело.
Я нервно поёжился.
- Но как ты-то эти рецепторы у себя выключил?
- Да ничего я себе не выключал. Просто делал вид, что меня вставляет, – глядя в сторону, признался Лени. - Проштудировал учебник токсикологии и врал...
- Ты извини меня... - неловко сказал я.
- Тебя-то за что? – удивился он.
- За всё, – пояснил я.
Лени кивнул.
- Проехали.
- Как переговоры? - спросил я то, что, пожалуй, больше всего волновало меня в этой истории. (Вернее, я так старался думать).
- А ты знаешь, на удивление отлично! – с облегчением переключился Лени. – Я ведь хотел с тобой в больницу ехать, но врачи не разрешили - типа, только родственникам можно. Так что я остался в офисе, звонил каждые полчаса твоему врачу, достал его просто.
Он виновато улыбнулся и продолжил:
– Ну и от монитора не отрывался, обидно было бы, если бы из всей этой истории ничего не вышло. Так вот, оба старика были в восторге. Слопали всё подчистую! Найджел даже захотел лично повара поблагодарить. Я решил, отчего бы и нет. Вывел к ним Майвеса, представил по всем правилам. И тут такая сцена была! Мистер Найджел побледнел, галстук стал рвать. Потом, вроде, взял себя в руки. Поулыбался Майвесу, по плечу похлопал, поблагодарил, выписал чек ему на солидную сумму и отчалил в гостиницу. Сказал, завтра все отсрочки подпишет. Шеф расслабился, про тебя стал спрашивать. Я сказал, что у тебя случился приступ невралгии. Кстати, он передаёт тебе привет и просит сообщить, что отныне ты – полноправный его компаньон.
Я испустил радостный вопль, отчего на моей кровати заверещал какой-то датчик.
- А знаешь, что самое интересное? – с интригующим видом спросил меня Лени.
- Что? - послушно поинтересовался я.
- Когда я приехал к мистеру Найджелу, он всё подписал, даже не читая. А после наклонился ко мне и прошептал на ухо: «Не знаю, как вы узнали про эту историю, молодой человек, но учтите – вам всё равно никто не поверит».
Я слегка струхнул, честно признаюсь. Ну и рассказал ему всё как на духу. Найджел хоть не сразу, но поверил, что не в курсе я их с Майлисом делишек. Даже повеселел…
- Знаешь, если вспомнить, как спокойно Майвес отнёсся к идее приготовить человеческие внутренности на обед – то ещё меню в их ресторане было... -задумчиво сказал я, и мы захохотали, как ненормальные.
