Каждую субботу, с утра пораньше, если позволяла погода, мы с Татой отправлялись на прогулку в липовую рощу, вернее на лужайку за ней.  В июне липа начинает цвести. Нежный тонкий аромат её цветков чувствовался ещё на подходе, а если ветерок начинал дуть в сторону городка, то запах разносился чуть ли не за милю. Идёшь, вдыхаешь и наслаждаешься. Плохое настроение, переживания, думы там всякие сразу же отодвигаются куда-то на второй план.  Идёшь и любуешься на эту красоту – вся роща в многочисленных жёлтых соцветиях, словно кто-то нечаянно, проходя мимо, брызнул жёлтой краской. Немного не доходя, начинаешь слышать непривычный для уха монотонный однообразный гул – пчёлы работают, собирают нектар.  До чего  трудолюбивые создания, нам бы толику их усердия. В таких случаях мы с Татой долго не задерживаемся в роще: зашел, прошел, вышел.  Нельзя мешать, отвлекать от работы, они этого не любят, могут ответить очень даже предсказуемым способом.  По большому счёту, да и мы, люди, тоже не любим, когда нас отвлекают от дела. А ответить – тут уж, кто во что горазд, как воспитание позволит.

      Место для лужайки было отличное, солнечное, точно сама природа позаботилась о людях, дав им возможность отдохнуть от дел повседневных.  Море зелёной травы, цветов, птиц разного калибра и расцветок, насекомых, летающих и ползающих, как говорится, каждой твари по паре – иначе говоря, место, не сказать, чтобы идеальное, но вполне подходящее для семейного отдыха.

      Вот и на этот раз, поднявшись вверх по тропинке, оставив наш городок внизу, в лощине, мы с Татой вышли на лужайку - небольшую, немного вытянутую параллельно роще. В ней всего-то шагов тридцать в поперечнике и около ста в длину, нам с Татой хватает. Дальше начинался обычный смешанный лес.

     Время пролетело быстро, незаметно. На природе всегда так: вроде ничего такого не делаешь, а время летит… только присел-прилёг, а уже пора вставать . Тата бегала, резвилась, гонялась за бабочками и стрекозами. Я лежал на траве, пребывая в приятной полудремоте, расслабившись от тёплых солнечных лучей и окружающей мирной обстановки.   Мысли вялые, полусонные, словно мухи, впадающие в зимнюю спячку,  копошились где-то на задворках  черепной коробки, упорно имитируя трудовую деятельность.

    Обратный путь не предвещал ничего необычного. Но судьба любит преподносить сюрпризы тогда, когда их не ждёшь. А сюрпризы у неё, как асфальтовый каток – верно, и неизбежно…

Взявшись за руки, мы спустились в небольшой овражек, прямо перед липовой рощей, и медленно стали подниматься наверх. Тата молчала, изредка поглядывая по сторонам. Тропинка, натоптанная за долгие хождения, была настолько знакома, что казалось, идёшь по своему огороду - закрой глаза и всё равно знаешь, что у тебя справа, а что слева.

      Поднявшись из овражка, я сначала не обратил внимания на окружающую обстановку,  был занят Татой - она всё время вертела головой туда-сюда, а в глазах страх и какая обречённость. Будто приведение увидела. Такого я раньше за ней не замечал. Странно…

      Кто же мог знать, что судьба уже включила счётчик и время пошло даже не на часы и минуты, а на секунды.

      Так, глядя на Тату, а она по сторонам, мы потихоньку дошли до рощи.

 Тут до меня стало доходить, что здесь что-то не так, словно кто-то глаза мне открыл. Трава стала какая-то пожухлая, хотя на вид вроде и зелёная, листья на деревьях неподвижны, словно нарисованные. И тихо… Очень тихо: ни щебета птиц, ни шороха насекомых, ни жужжания надоедливых пчёл, ни писка кровососов- комаров, ни порхающих разноцветных бабочек. Даже ветерка -  и того в помине нет. Редкие белые облака на синем небе застыли, словно часовые на боевом посту.

    Полная тишина! Одурманивающая, пугающая и насквозь пропитанная ожиданием чего-то тревожного…

    Рощу мы проскочили со скоростью курьерского поезда, словно спасались от погони.  Что-то всё время подталкивало нас изнутри, гнало вперед  - давай-давай… и, чур, не оглядываться.            Сразу за рощей, причудливой змейкой, начинался спуск. Вообще-то там была небольшая площадка, слева от начала спуска, где мы с Татой всегда останавливались, чтобы посмотреть на наш городок сверху. Панорама оттуда открывалась просто изумительная, особенно в конце дня, перед закатом – последние лучи уходящего солнца насквозь пронизывали улицы, ориентированные строго с запада на восток, словно неведомый архитектор заранее постарался построить дома так, чтобы ими можно было любоваться именно в этот час. А может, так и было задумано, кто его знает…. Надо было поймать тот миг, когда очертания домов, предметов, людей становились резкими, без всяких переходов в полутона, с чёткими границами теней, отчего, глядя на все это, создавалось ощущение статически застывшего нереального мира. Солнце скрывалось за горами и очарование пропадало; наступали вечерние сумерки, те самые, когда можно было ещё успеть прочитать на вывеске название магазина, расположенного через дорогу  напротив или рассмотреть пальцы собственной руки.

 

                                                                      ****

     Городок у нас тихий, спокойный, как обычно говорят – провинциальный… Единственная дорога, соединяющая нас с внешним миром, выходит прямиком на федеральную трассу, расположенную  в пяти верстах к западу. А так… с трех сторон – горы, леса, озёра.

Райский тупик для туристов, рыболовов, охотников, да и просто желающих отдохнуть от шума и повседневной суеты мегаполиса. Потому инфраструктура туризма у нас развита на пять с плюсом: турбазы, пансионаты, дома отдыха (их у нас называют также гостевыми), спрятанные в укромных уголках природы, но с приличными подъездными путями - где грунтовка, где асфальт – по крайней мере, можно добраться до места без риска схватить инфаркт. И нет ничего удивительного в том, что большая часть населения нашего городка была занята в сфере обслуживания, где некой «белой» группой выделялись проводники и специально обученные люди, готовившие туристов, как к дальнему, так и ближнему походу.

 Неподготовленных туристов никто не брал. Кому нужны лишние проблемы, вплоть до сорванного маршрута! Обращалось внимание не только на всякие мелочи, как подбор обуви и правильная укладка содержимого рюкзака, но и на психологическую обработку каждого отдельного туриста. Должен заметить, это очень важный нюанс, от которого зависит, как пройдет маршрут.

     Я тоже работал проводником, водил группы по одному из восточных маршрутов до озера под названием «Ледяное». Вода там, даже в середине лета, была очень холодная, а зимой оно замерзало самым первым. Понятно, что купаться в нём никто не решался, хотя один идиот, правда, не из моей группы, попробовал.  Еле откачали. Ноги, руки так судорогой свело, что думали конец ему придёт. С тех пор, говорят, он ни разу здесь не появлялся.

    Вот там-то, на маршруте, я и познакомился со своей будущей женой – не красавица, конечно, но умница и с чувством юмора. А подход к людям у неё вообще был выше всяких похвал. В группе сразу стала за старшую. До сих пор не пойму, что она во мне нашла. На одном из привалов как-то разговорились, слово за слово, о том, о сём…. Дальше – больше, и меня уже было не оторвать от неё.  Все последующие дни я всегда старался быть рядом, помогал, где словом, где делом и всё больше убеждался: эта девушка - моя судьба. Когда группа вернулась в городок, она на прощание сказала: « Жди, я приеду!» Честно говоря, я не верил, что она, действительно, приедет. Но она приехала…через полгода. Увидев мое измученное, но радостное лицо, рассмеялась: «Теперь я вижу, что ты  меня точно любишь. Знаешь, я тоже вся извелась, но раз дала себе слово ждать полгода, надо держать его. Подруги  сколько раз ругали: посмотри на себя, с лица вся спала, ничего путём не ешь, худая стала, как вобла. Да позвони ему, наконец, скажи пару слов, - и добавила со вздохом. - Наверное, я всё-таки дура. И что ты во мне нашёл?!»  Я не знал, что сказать – просто обнял и поцеловал….

     Через год родилась Тата.

      Из проводников пришлось уйти – хотелось быть поближе к семье. Зато на пару с женой открыли семейный бизнес: купили небольшой гостевой домик у одного из озер. Она – хозяйка, администратор, а я за помощника и снабженца, а когда надо, нянька для Таты.

Желающих, надо сказать, приезжает немало. Поток туристов идет практически круглый год – когда больше, когда меньше. Не скажу, что бизнес наш сильно процветал, но «на ногах» мы стояли достаточно крепко. Всё пошло прахом в один осенний дождливый день. В этот день жена с Татой должны были вернуться от её родителей, живших в соседнем штате. Я ждал их ближе к вечеру. Когда позвонил мой приятель из дорожной полиции и сказал, что моя жена с Татой попали в автомобильную аварию, я сначала не поверил, подумал шутка такая. Прекрасно знаю, как она осторожно и аккуратно водит машину. Но потом, по его голосу, понял – это не шутка. Всё серьёзно! И настолько серьёзно, что у меня вмиг перехватило дыхание, окружающий предметы поплыли перед глазами; я смотрел на свою руку, сжимающую телефон, не понимая, что за звуки доносятся оттуда. Всё вокруг казалось чужим, непонятным, словно это был не мой мир…. Из ступора меня вывела его последняя фраза: «Приезжай немедленно, это недалеко - второй поворот перед въездом в город, они живы». Видимо, подсознание как-то ухватилось спасательным кругом за последние слова - «они живы», - выделив всю фразу целиком. Не помню, как сел в машину, как доехал – полный провал в памяти. Очнулся лишь на месте аварии, возле машины скорой помощи, куда грузили носилки с женой.  Тата была в другой машине. Рядом стоял приятель из дорожной полиции и что-то говорил: мол, им крупно повезло – видимо, задремавший турист выехал на встречную полосу и врезался в идущую навстречу машину. Следом за ней ехала жена с дочкой и, чтобы избежать столкновения, она крутанула руль вправо, одновременно нажав на тормоз. Дождь, проклятый дождь… жена хотела и надеялась избежать удара, но передняя машина как-то слишком быстро надвинулась…. Удар пришелся в бок, как раз туда, где она сидела. Машину отбросило в кювет. Перевернувшись, та видимо, ещё скользила некоторое время по мокрой траве, а затем застыла нелепым памятником. Я непонимающе посмотрел в ту сторону, куда он указывал рукой:  дверь со стороны водителя валялась на траве, похоже  заклинило при ударе и её вырезали. Стёкол не было – ни переднего, ни бокового, только мелкие осколки торчали по краям. Мне казалось, что я вижу капли крови возле машины - моё больное воображение разыгралось - дождь давно уже всё смыл.

      Ночь я провел в больнице. Жена умерла на операционном столе, не приходя в сознание. У Таты сотрясение мозга, переломы рук, ног, многочисленные ушибы, частичная потеря памяти и речи. Говорить она совсем не могла, только смотрела – жалобно и тоскливо. На душе тяжко стало. И если бы не Тата…

      Бизнес пришлось продать: надо было лечить Тату, да и находиться в гостевом домике просто физически было невмоготу. Куда не посмотришь, везде жена мерещится, так и кажется, сейчас войдет и с улыбкой спросит: «Продукты привёз? Чем сегодня кормить гостей будем?» 

     А вскоре лечение Таты закончилось. Память к ней вернулась полностью, переломы срослись, но говорить пока она так и не могла. Врачи сказали, что не стоит переживать, речь к ней обязательно вернется, а вот когда – руками разводят, это может произойти в любой момент. Для этого нужно лишь стечение обстоятельств и… Господь Бог.

    Закончились и деньги. Ну, не совсем, конечно, кое-что осталось. Вот тогда я и решил вернуться к своей прежней профессии проводника. Тату одну оставлять было боязливо, нанял за небольшие деньги знакомую сиделку. Так хоть вдвоём.  К тому же, у Таты странности иногда стали проявляться: увидит нашу домашнюю кошку Джесси, сядет перед ней на коленки и смотрит ей прямо в глаза. А та в свою очередь тоже присядет на задние лапы, глаз не отводит и мурлычет что-то ей тихонько в ответ. Вроде как разговаривают. Но порой, Джесси просто разворачивалась к Тате спиной, хвост трубой и… только её и видели. Конечно, не стоило на это внимания обращать. Мало ли какие странности бывают у людей, но мне кажется, что это последствия  той аварии. Не помешало бы её к психоаналитику сводить. Да вот времени как-то не хватает – работа, работа….  С маршрута возвращаешься весь уставший, замученный, словно не в поход сходил, а Эверест покорял. Тут бы отдохнуть немного, тем более – спасибо друзьям – маршруты «идут» один за другим. Вот может попозже, ближе к зиме.

    Когда попадались несложные маршруты, брал Тату с собой – пусть отвлечётся, обстановку сменит. Глядишь, может получше станет,  да и мне спокойнее, когда она рядом.

 

                                                                           ***

      Остановившись на площадке, сразу же, практически синхронно, мы с Татой посмотрели вниз, на городок. Что-то странное творилось с ним: очертания ближайших домов стали расплывчатыми, смазанными, словно смотришь в запотевшую оптику – вроде бы и видно, но не поймёшь толком, что именно.  И лишь по памяти, постоянно с ней сверяясь, я смог определить часть улиц. Дальше смотреть было бесполезно: всё было закрыто каким-то странным  белесым туманом. Сверху, над ними, чётко по периметру всего городка, широким полотном раскинулась взвесь серо-голубоватого цвета. Как будто смотришь зимой на городок с вершины горы и видишь пелену смога над ним, хотя в самом городке её и не видно. Но здесь было что-то другое – непонятное и оттого более пугающее своей неизвестностью, не укладывающееся ни в какие рамки. Чужое! Вернее чужеродное! Настолько, что даже я, в отличие от жены, обожавшей всякого рода фантастику, никогда её не читал и не любил, и то понял – ЭТО не из нашего мира. Не знаю, какое там чувство – пятое, шестое, или ещё какое другое, но что-то определённо подсказывало мне держаться подальше от этого места. Если не хотим неприятностей!

     В самом городке никакого движения, словно всё вымерло. Тата потянула за руку, показывая глазами в ту сторону. Я отрицательно покачал головой, но она все равно тянула.  «Ты, действительно хочешь, чтобы мы туда пошли? Не думаю, что это лучший вариант, там небезопасно». Сказал, а сам уже понял – придётся идти. Тата настойчиво теребила рукав куртки. Упрямая, как мул! Возможно, она что-то другое чувствует, мне недоступное. Может и не такие уж большие глаза у страха…

    Спускались мы медленно, осторожно, временами оглядываясь по сторонам, словно ожидая, что из кустов вдруг монстры полезут, чудища всякие. Тата крепко держала меня за руку, и было видно, что она напугана не меньше моего. Страх так и плескался в её глазах. Но она всё равно шагала вперёд, доверчиво поглядывая на меня снизу вверх, видя во мне надежную защиту. Да уж… кто бы меня защитил…

     Пробираясь по улице, больше похожей на грандиозную мусорную свалку, обходя стороной кирпичные завалы и часто встречающиеся лужи с какой-то мутной желтоватой водой со странным неприятным запахом, я все время думал: почему не видно ни одной живой души. Хотя бы кошку встретить или собаку. На худой конец, крысу. Про людей вообще молчу. Нет никого. Только мы с Татой! Нигде на толстом слое пыли не видно чьих-либо следов, кроме наших. Когда вот так вот остаешься один в пустом городе и не знаешь, что произошло, куда все подевались, когда ты понимаешь, что не готов к такому повороту событий, можно запросто тронуться умом.

     Иногда встречались абсолютно голые остовы машин. Гладя на них, возникало стойкое ощущение, что прошло уже лет сто – до такой степени они выглядели изношенными. Толстый слой ржавчины покрывал их могильным саваном. Как такое возможно?

    Мы уже прошли больше половины улицы, когда чувство угрозы усилилось, словно то невидимое, неуловимое «что-то», чьё присутствие мы всё время подспудно ощущали, пока шли, приготовилось к своему смертельному коронному прыжку. Не сговариваясь, мы бросились бежать, отчаянно ища место, где можно было бы спрятаться. Хотя я знал (как и откуда – не знаю, может подсознание сработало, может страх, тот самый, первобытный подстегнул), если это «что-то» решит напасть, то нам точно придёт конец. Смерть бежала, стелилась неизбежностью вслед за нами, насмехаясь над нашими тщетными попытками, тонко намекая, что пора бы уже и встретиться.

    Тата, чтобы привлечь моё внимание, пару раз махнула свободной рукой в сторону конца улицы. Единственное, более-менее уцелевшее здание, остальные выглядели как после ковровой бомбежки, находилось именно там. Вообще-то я и так уже его заметил. Тата начала уставать, тянула назад, спотыкалась, и было слышно, как она тяжело дышит. Я тут же подхватил её на руки и ускорился, насколько это было возможно. Опасность подстегивала нас не хуже допинга - здание вырастало прямо на глазах. Вот только ощущение угрозы как-то странно ослабло, словно это «что-то» в последний момент передумало и решило дальше продолжить игру в «кошки-мышки». А может, нас специально сюда гнали? Вроде как ловушку готовили. Да вот только выбора другого у нас, в принципе, и не было. Здесь это единственное уцелевшее здание, в руинах не больно- то спрячешься. Наверное, всё же рефлекс на закрытое место, где можно укрыться, изначально заложен в нас природой. Как первобытный человек, ищущий укрытия в пещерах.

     Страх, который сидел в нас с самого начала, чуть ослабил свою хватку, убрал на время клыки и скрыл туманной дымкой своё уродливое лицо. Немного полегчало. Вывеска перед входом читалась коротко и незатейливо, но меня крайне обрадовала: «Хозтовары».  Думаю, там найдется, чем вооружиться. Хотя бы для проформы, для успокоения душевного. По крайней мере, я рассчитывал на это. На остальных улицах, уверен, такая же картина, если и есть уцелевшие здания, то раз-два и обчелся. Не нравится мне все это, ох как не нравится!..

    Дверь в магазин на удивление открылась сразу и даже не скрипнула, словно целый день через неё туда-сюда сновала толпа народу. И чувство такое, будто нас ждали. Возможно, я ошибаюсь, а возможно и нет. Тата уверенно, хотя я точно знаю, что она здесь ни разу в жизни не была, пересекла небольшой зал, обогнула стойку с кассовым аппаратом  и направилась  к подсобке, возле двери которой сидела…лиса.

    Обыкновенная рыжая лиса!

    Ну вот, хоть что-то. Подарок судьбы? Или…

    В зале царил полумрак, но я отчетливо видел её: она сидела на задних лапах, обвив своим пушистым хвостом передние, и внимательно смотрела на нас. У неё был такой взгляд, что у меня мурашки по коже пробежали. Брр… взгляд разумного животного!

    Мне всё время казалось, что я смотрю какой-то кошмарный сон, стоит протереть глаза и лужайка и Тата вновь станут явью, той спокойной солнечной реальностью, где нет места разрушенному городку и страшным непонятным явлениям.

    Если бы так…

    Тата быстро подошла к лисе, присела на корточки и погладила её по голове, глядя прямо в глаза. Та даже не шелохнулась, словно статуя сфинкса. У меня дыхание перехватило: вдруг укусит или ещё хуже, вцепится в горло. Всё-таки зверь, он и есть зверь.  Лиса тоже посмотрела ей прямо в глаза. Чуть слышно тявкнула, раз-другой. Тата резко встала, обернулась ко мне и сказала:

- Он говорит, чтобы мы пошли за ним через эту дверь.

Столбняк гребенкой прошелся по моему телу, с головы до пят. Если бы можно было взглянуть на меня со стороны в этот момент, наверное, ещё та картина была - отвисшая челюсть, глаза, полезшие на лоб, отрешённый затуманенный взгляд…

     Тата заговорила!

     Лиса снова тявкнула. Тата подбежала ко мне, схватила за рукав:

- Быстрее! ОНО сейчас будет здесь!

ОНО? Это ещё что такое? Насколько я понимаю, на протяжении нескольких миль вокруг нет ни одной живой души. Кроме… да, именно это «что-то», как я понял, Тата имела ввиду, говоря про ОНО. С изумлением и с каким-то потаённым страхом я взирал сверху вниз на Тату, не зная, что делать. Столбняк, пронзивший моё бедное тело, путал мысли, словно осенний ветер сухие листья.

- Ты что, хочешь умереть!

   Этот восклицание  моментально вернул меня на грешную землю, в нормальное состояние. Подхватив Тату на руки, я рванулся в уже приоткрытую дверь подсобки, где мелькнул, и тут же исчез, огненно-рыжий хвост лисы. Грохот падающей входной двери заставил меня оглянуться.

     Лучше бы я этого не делал!

    Что-то невообразимо чёрное и большое ломилось в помещение, быстро заполняя дверной проём, словно перебродившее тесто. Затем стремительно ринулось в зал…

    Тот  беспредельный ужас, исходивший от чёрной массы, лишь краем коснулся моего сознания. Но это было более чем достаточно. Я словно заглянул в бездну, полную злобы и ненависти ко всему живому. Невообразимым холодом, жутью, вечным голодом  и безысходным мраком тянуло оттуда. Страх, до этого тихо сидевший где-то на задворках, стал стремительно расти и раздуваться. Щелкал клыками, радостно скалясь плотоядной улыбкой, мол, пришло его время. Волосы на моей голове зашевелились, и стали медленно подниматься, словно решили пожить отдельной жизнью. Невольно подумалось, что они в панике, все разом, надумали срочно покинуть постоянное место жительства. И как можно быстрее. Тело онемело и стало наполняться какой-то пугающей пустотой - ни руки, ни ноги не слушались меня, словно их намертво парализовало. Удивляюсь, как это я Тату ещё не уронил. Сознание стало стремительно раздваиваться – одним его кусочком я как бы видел себя со стороны, с Татой на руках - другое потянулось к чёрной массе. Ещё миг и оно исчезнет там безвозвратно.

    Навсегда.

    Надо полагать, что крик Таты спас нас обоих – каким-то образом она разорвала нить, которая протянулась к моему подсознанию, словно удавка. Стоя вполоборота, я никак не мог оторвать взгляд от этой чёрной массы, притягивающей меня, точно магнитом.  Тата кричала на одной высокой протяжной ноте, как пожарная сирена. Уши сразу же заложило. В какой-то миг мне почудилось, что в голове  что-то лопнуло. Мне даже показалось - я услышал звук, похожий на звук лопнувшего мяча. И тут же почувствовал, как Тата колотит меня в грудь своими маленькими кулачками, не переставая кричать. Гримаса отчаяния и злости исказило её лицо до неузнаваемости.

    Пустота стала покидать тело с такой же быстротой, как до этого она стремилась его наполнить.  Мое бедное тело ожило, кровь рванулась по венам, капиллярам, артериям, словно стая оголодавших псов. Пальцы рук и ног стало покалывать, будто тысячи иголок одновременно вонзились в них. Было больно. Очень больно! Но я был готов терпеть любую боль, лишь бы убраться отсюда как можно быстрее. Руки слегка напряглись, почувствовав тяжесть Таты. Ноги сами шагнули в приоткрытую дверь подсобки.

    Она перестала кричать, лишь крепче прижалась ко мне, запоздалые рыдания сотрясали её тело, болью отдаваясь в моей душе. Освободившись от «привязки», дальше я действовал уже как зомби – бежал, бежал, не разбирая дороги, вслед за рыжим хвостом. Не помню даже, сколько времени продолжался этот бег в сумеречном свете. В голове не было никаких мыслей, кроме одной единственной – быстрее, быстрее! И страх… Страх, который терзал меня всё время, пока мы бежали. А вдруг это чудовище уже у тебя за спиной или поджидает за углом. Какие-то коридоры, лесенки вверх-вниз, крутые повороты, в которые с трудом вписывался, прыжки в ямы, из которых, казалось, не было выхода, но где в последний момент, вдруг, в боковой стене открывался проход. Всё это накладывалось на подсознание, таким образом, будто, так и должно быть. Оно просто не успевало реагировать на происходящее и, как следствие, срабатывала естественная защита  - блокировка. Бегая по коридорам-проходам, всё больше напоминающих  запутанный лабиринт, я и понятия не имел, где мы находимся. Уже потом, позднее, когда всё успокоилось, в голове возник вопрос – что же это за магазин такой, в котором всех этих подземных ходов хватило бы, чтобы опутать весь наш городок. Тата поняла, о чём я думаю. Достаточно было взглянуть на мой «умный» вид.  Она рассмеялась и сказала, что Лис провел нас через несколько измерений, чтобы избавиться от погони. Так называемые Переходы, которые он использовал – это что-то нечто тамбура между вагонами, шагнул… и ты в другом вагоне. Объяснить подробнее не получается, слишком сложно, много непонятных слов.

     Но это было потом.

                                                                        ***

      А пока мы бежали, бежали…и, наконец, добежали до обыкновенной дощатой двери. Через щели просачивался солнечный свет, укладываясь тонкими лучиками на земляном полу. Лиса, а на самом деле он, то есть, Лис, как сказала Тата, с разбега толкнул её передними лапами. Дверь распахнулась и по инерции мы выскочили вслед за ним наружу. Хлынувший ослепительным потоком, солнечный свет больно ударил по глазам. Пришлось остановиться, зажмурится. В принципе ничего страшного… надо только немного подождать, чтобы зрение восстановилось, подождать пока в глазах не перестанет мельтешить. Но всё же, как ни говори, а почувствовать тепло солнечных лучей после полумрака, великая вещь! Даже на душе потеплело, и страх куда-то исчез, растворился. Стоя в позе телеграфного столба, я расслабился…

  - Па, идём!

Тата уже стояла на ногах и смотрела на меня. Я приоткрыл сначала один глаз, затем второй -  мы стояли на вершине роскошного зелёного холма. Вокруг нас высились точно такие же холмы, цепочкой тянущиеся до самого горизонта. Своеобразный ландшафт – одинаковые по высоте холмы, сплошь покрытые зелёной травой, словно застывшие волны неведомого моря.

Воздух был чист и свеж, легкий ветерок прохладным прикосновением  дарил спокойствие и умиротворённость, в ногах ласково шелестела трава, над головой голубое, без единого облачка, небо. Место было абсолютно незнакомо. Это, пожалуй, не рай, но что-то очень близкое к тому. Кто-то дернул меня за рукав, возвращая «с небес на землю». Ну, кроме Таты, больше некому. Я оглянулся назад -  так, на всякий случай. Никакой двери, конечно же, не было. Только одни зелёные холмы. Заметив мои телодвижения, она хмыкнула:

- Проход закрыт. Он открывается только при определенных обстоятельствах. Здесь мы в полной безопасности. Так сказал Лис.

      Вслушиваясь в её слова, подумал, что врачи были правы: речь вернулась к ней. При странных обстоятельствах, которые, надо полагать, послужили толчком. Иначе чем ещё это можно было объяснить. Но факт остается фактом. Тата произносила пока немного слов, но уже это очень радовало меня. Надо с ней чаще разговаривать.

- А где он, кстати? – я вопросительно посмотрел на неё.

- Внизу! – кратко ответила Тата, поняв, о ком идёт речь, и махнула рукой в сторону ложбины между холмами.

 Мы стали спускаться вниз.

      Ложбина встретила прохладными сумерками – солнечные лучи сюда уже не попадали. Полупрозрачные горизонтальные полосы непонятного происхождения  носились вперёд- назад, словно играли в догонялки. Иногда они сворачивались в клубки и ввинчивались в землю, чтобы через мгновенье вынырнуть в другом месте. Нас они не трогали, обтекая стороной.

Тата улыбнулась:

- Это Защитники. Пока  Лис с нами, они не нападут.

    Где-то рядом, недалеко, послышалось знакомое тявканье. Тата напряженно прислушалась, неуверенно сделала шаг вправо, затем ещё и ещё… Я остался стоять на месте, ожидая, когда она позовёт. Было темновато, но её силуэт вполне можно было разглядеть. Тата стояла неподвижно и, опустив голову, что-то разглядывала на земле. Не поворачиваясь и не поднимая головы, она призывно махнула мне рукой. Лиса нигде не было видно. Когда я подошёл, то увидел его, сидящего рядом с ней, также внимательно смотревшего вниз, на землю. Ничего не понимая, решил заглянуть через плечо Таты. Ну, круг голой земли, где-то около метра в диаметре. Ну и что?  Таких  кругов и  на Земле полно. Тата смело шагнула внутрь, Лис за ней. Так как выбора у меня не было, да и куда я без них, тоже сделал шаг вперед.

    Казалось, что на этом клочке земли мы стоим уже целую вечность. Минуты ожидания текли так медленно, что я собрался было спросить, что дальше, но не успел. Тата подняла голову и шепотом сказала:

- Нас сканируют, - и чуть помедлив, добавила, - сейчас начнется.

Что начнется? Мне было непонятно, но вопрос так и остался невысказанным. Снова не успел: дыхание перехватило от неожиданности – мы полетели вниз! Провалились под землю в буквальном смысле слова.

    В тот же миг нас накрыло со всех сторон белым плотным материалом. Словно коконом. Возможно, так оно и было. Пола не было, мы просто висели в воздухе, но свобода передвижений сохранилась. Хотя куда тут передвигаться – стенка вот она, рядом. Даже руку вытягивать не надо. Если приложить её к стене, то чувствуется тепло и еле заметная вибрация, будто в лифте едешь…

- Здравствуйте, гости дорогие! Давно ждем вас! – мягкий детский голос заполнил собой всё помещение, с виду напоминающее обычную детскую комнату: диван, два мягких кресла, ковёр на полу и куча разнообразных детских игрушек, разбросанных, как попало. Сама обстановка и кокон, висевший посредине комнаты, чуть касаясь пола, были настолько нереальны, что казались каким-то эпизодом, вырванным из очередного фантастического фильма. С чувством выполненного долга, явно написанным на его мордочке, Лис присел на задние лапы, мы же с Татой остались стоять возле кокона, озираясь по сторонам в поисках голоса.

    В стене, напротив нас, открылась совсем незаметная с виду дверь, из которой вышел карлик. Самый обыкновенный по земным меркам карлик, которых я достаточно перевидал на своём веку, как в цирке, так и в кино. Одетый в зелёный, с блестящими желтыми пуговицами, камзол, в такие же зелёные штаны, заправленные в мягкие кожаные полусапожки, с колпаком на голове – он был похож на клоуна. А если добавить сюда почти правильный овал лица, небольшую чёлку жёлтых волос, чуть вздёрнутый нос, полноватые красные губы и ярко-зелёные, словно нарисованные, глаза, то сходство будет ну, просто один к одному. Карлик мельком взглянул на Лиса, и тот тут же исчез в коконе-лифте, который также быстро испарился, словно его здесь и не было никогда. Да-а, методика, надо полагать, давно отработана…

     Карлик улыбнулся и от этого стал ещё смешнее. Я не удержался и тоже улыбнулся. Тата прыснула, прикрыв рот ладошкой. Довольный произведенным эффектом, тот жестом пригласил нас следовать за ним. Развернулся и нырнул в открытую дверь, как кролик  в нору. Мы за ним. Тата прошмыгнула без проблем, а вот мне пришлось несладко – дверь, почему-то оказалась узковата для меня и по ширине, и по высоте. Протиснувшись, насколько это было возможно, я оказался… в очередном коридоре. Сгибаясь в две погибели, я шёл вслед за Татой, мечтая только об одном – поскорее бы добраться до двери. Да, похоже, всё это строили не для людей. Мучения мои закончились, когда мы вышли в просторный зал с высоким потолком, где я облегченно вздохнул.

- Располагайтесь, - карлик указал рукой в сторону небольшого столика с двумя деревянными скамейками по бокам. - Как я понимаю, вы голодны. Сейчас принесут что-нибудь поесть.

 - Эээ…мм, - промямлил я, машинально вглядываясь в удаляющую зелёную спину. На что, та ответила, не оборачиваясь:

- Ваша дочь в курсе, она знает, где и что… – и, продолжив церемониальное шествие, исчезла в противоположной стене. Через дверь, разумеется.

    Тата села на пол, прислонилась спиной к стенке и вопросительно посмотрела на меня. Я тоже уселся рядом с ней, вытянув ноги. Бедные мои -  сколько же им пришлось сегодня пробежать, прошагать, неся на себе это испуганное, ничего не понимающее, нечто, называемое телом! Я начал с правой ноги. Закатав штанину, потихоньку стал массировать икроножную мышцу. Твердая, налитая свинцовой тяжестью, она стала понемногу отходить, выдавая приятную ноющую боль. Приблизительно через минуту, не прерывая массаж, я взглянул на Тату и мотнул головой снизу-вверх – давай, рассказывай! Глубоко вздохнув, словно собираясь нырнуть в холодную воду, она начала:

- Это случилось после аварии. Не сразу… спустя некоторое время. Медсестра сделала очередной укол и собралась уходить. И тут, я услышала голос. Женский. Я подумала, что это она что-то у меня спрашивает. Но медсестра молчала и даже не смотрела на меня. Развернулась и ушла. А голос продолжал всё говорить, говорить... Сначала я испугалась, а потом поняла, что это внутри меня, вернее, в голове.

   Тата на секунду остановилась, перевела дыхание, затем продолжила:

 – Потом стали появляться другие голоса: мужские, детские, женские. Некоторые можно было понять, некоторые нет. Иногда я видела картинки. Цветные и чёрно-белые. Было много непонятных. Например: чёрные шары, а вокруг них белый свет, или другая – какая-то скала и звёзды на тёмном небе, много, много…

- Стоп! – прервал я её. – Отдохни немного. Мне надо подумать.

Было что-то знакомое  в её рассказе. Где-то читал, а вот где, не помню. Мысль ускользала, как рыба из рук.

- Ладно, - поняв, что мысль сейчас всё равно уже не поймать. - Продолжай.

- А ещё, я видела дракона, – похвасталась Тата. – Сначала он летал, а потом мы с ним немного поболтали.

- То есть, - медленно проговорил я, - ты видела его, а он видел тебя?! – Что-то мысли мои начали ... Так, похоже, мне тоже пора к психоаналитику.

- Ну да, – не задумываясь, ответила она. – Как тебя сейчас.

- А карликов ты тоже видела? – Вопрос слетел с моих губ как-то неожиданно.

- Да, видела, - совершено серьёзно, без тени улыбки, ответила Тата. - Они разговаривали со мною. И не один раз.

- И о чём же, если не секрет?

Она пожала плечами:

- Нет, не секрет. Они сказали, что мы скоро встретимся.

   Я закончил массаж. Обеих ног. Стало легче, намного легче. Даже мысли вроде как успокоились. Информация, которую я сейчас получал от Таты, ставила меня в такой психологический тупик, что выход был только один: или поверить, и поверить раз и навсегда, приняв это как должное, или…как можно скорее сойти с ума, чтобы не мучиться.

     Первое выглядело предпочтительнее.

- Ещё они сказали, что Земля наша провалится в какую-то дыру, в какое-то иное измерение. На её место придет другая планета, на которой живут злобные и хитрые существа. Это всё их рук дело. Много людей погибнет…

    Она стала подниматься с пола.

-Погоди, погоди, - заторопился я, - ты хочешь сказать, что есть ещё кто-то в живых?

-Да, и им нужна наша помощь. – Тата стояла на ногах и внимательно наблюдала за моей неуклюжей попыткой подняться. В нужный момент она подставила плечо под мою руку. Встав, я приобнял её за плечи и поцеловал в макушку:

- Скажи, а эти… карлики,они…случайно, не из службы спасения? – Надо же, юмор прорезался.

Тата рассмеялась:

- Как ни странно, ты угадал. Они, действительно, спасатели. Из другого мира. Совсем из другого…

У меня в голове сразу же закружился большой хоровод вопросов. Не думаю, что Тата сможет на них ответить, но зато я точно знаю, кому их задать.

    И ещё: чтобы не случилось, Тату никогда не брошу и  не оставлю одну.