Этой ночью Ремму Коллинзу опять спалось довольно таки тяжело. На протяжении всего этого года каждую ночь кошмары раздирают его и без того потрепанную душу. И эта ночь не оказалась исключением. Да и днем ему не удавалось избавиться от этих кошмаров, ведь они уже давно засели в его голове, прокручиваясь словно старая кинопленка. Ни дня покоя в этом чертовом мире… Но уйти из этого мира Ремм не решался, он боялся, что и после смерти всё это зароют вместе с ним в могилу, и тогда ему придется вечность бродить по темным закоулочкам своих мыслей и фантазий.

Ночные кошмары Ремма отличались от снов других людей. В них не было никаких чудовищ, всепоглощающей темноты или кровавых убийц. Коллинз просто переживал заново все самые неприятные, болезненные, депрессивные моменты своей жизни. От этого его жизнь становилась просто невыносимой. Он пытался найти решение у врачей, экстрасенсов, разных народных целительниц, но те лишь пожимали плечами. Не смотря на это, мужчина долгое время не мог поверить в нерешимость этой проблемы. Ремм напокупал множество талисманов, трав, икон, но божественные силы не торопились ему помочь. Однако где-то глубоко-глубоко в душе маленькая песчинка надежды на лучшую жизнь всё-таки сохранилась, и это не позволяло ему сдаться в плен своим кошмарам.

Каждое утро мужчина вставал с неохотой, будто знал, что этот день ничего хорошего ему не принесет. Так и случалось, однако большую роль в этом играло его самовнушение, что жизнь – сплошная каторга. Он уже давно перестал замечать обычные радости, забыл, что такое улыбка и смех. Друзей у Коллинза уже давно не осталось, а родственники и вовсе забыли о его существовании (иначе его тусклую жизнь никак не назовешь, сплошное существование). На работе его отношения с коллегами и начальством тоже были весьма натянутыми, поэтому Ремм оставался покуривать на самой низкой ступени карьерной лестницы.

Удивительно, но это утро понедельника существенно отличалось от других дней этого года. Если раньше Коллинзу удавалось поднять свою бездушную тушу только за полчаса, то сегодня он вскочил довольно резко и, что довольно пугало, радостно. На его лице сияла безумная улыбка, как у сумасшедшего. Ремм воодушевленно распахнул шторы и глубоко вздохнул. Солнечные лучи коснулись его лица. Коллинз, словно маленький ребенок, с бешеной скоростью спустился со второго этажа, умылся, позавтракал на скорую руку, надел свой самый лучший костюм (он был самым лучшим, потому что, в отличие от других, был поглажен) и по пути к выходу схватил свою кожную сумку, которую приготовил еще вчера вечером.

Выбежав из дома, Ремм стал внимательно рассматривать улицу, словно искал первую жертву своего удивительно хорошего настроения. И тут, к его безграничной радости, во двор за утренней газетой вышел сонный сосед. Представьте себе картину: вы, еще сонный, выходите спокойненько к себе во двор за свеженькой газеткой, вас никто не трогает, вы всё еще витаете где-то в облаках… Не торопясь поднимаете газету с каменной брусчатки, поворачиваете голову чуть вбок, а там на вас с безумным лицом пристально разглядывает ваш сосед. Вы немного смущаетесь, и тут этот суперрадостный с бешеной скоростью машет вам своей ручкой. Вот в такой ситуации и оказался сосед Коллинза. Он не разделил этой щенячьей радости, лишь приподнял свои густые брови, отвернулся и медленно побрел к своей двери. Но Ремма эта неловкая ситуация не расстроила. Он всё также сиял и наполнял свои легкие свежим утренним воздухом.

Так прошло минут пять, пока Коллинз наконец не пришел в себя. Времени до начала рабочего дня было еще навалом, а путь был довольно небольшим, поэтому Ремм решил немного размяться и прогуляться пешком. Как оказалось, этим утром понедельника только он так рано отправился на работу. Видимо, остальные жители города пока отходили от своих бурных выходных, а большая часть мужского населения нервно боролась с жестоким похмельем. Лишь иногда мимо Коллинза медленно проезжали машины. Ну и кислые же рожи были у тех водителей… Словно все они работали в городском зоопарке и ежедневно разгребали лопатами… Ну неважно. Обычное утро понедельника.

Один Ремм шел весьма беззаботно, прокручивая любимые мелодии у себя в голове (так ведь гораздо удобнее, чем постоянно пролистывать надоевшие песни в плеере). Всё еще улыбка до ушей. Он смотрелся весьма странно, поэтому большинство прохожих предпочитали просто обходить его. А Коллинз просто шел, приплясывая, и кивал в знак приветствия каждому проходящему мимо. Но чтобы показать истинное состояние этого "счастливчика", судьба решила немного подшутить над ним. С Реммом случайно столкнулась молоденькая девушка. Он оступился, и сумка выпала из его рук. Оттуда выскользнула черная потрепанная книга с пожелтевшими страницами. В секунду лицо Коллинза сменилось от недоумения до жуткого гнева. Он кинулся к этой книге, яростно оттолкнув при этом девушку.

- Ты что совсем ослепла, дура?! Не бедрами надо своими вилять, а вперед смотреть! Тебе для чего глаза даны, чтобы красить?! Глаза свои разуй! – Ремм орал на всю улицу, и в их сторону устремились любопытные взгляды прохожих. Кто-то, проезжавший мимо, даже остановился и стал наблюдать, что же будет дальше.

- И-извините меня… Мне… Мне ужасно неудобно… - на глазах у девушки стали проступать слезы. Она немного замялась, развернулась и побежала прочь.

Как только девушка завернула за угол, гнев Коллинза резко спал. Он поднял книгу, убедился, что с ней всё хорошо, и аккуратно положил её обратно в сумку. Тревога на сердце рассеялась, и Ремм зашагал дальше.

И вот Коллиз уже подходит к взмывающему ввысь небоскребу, в котором находится его офис. Дорожка к входу в здание покрыта свежими лужами, отражающими солнечные лучи. Видимо, этой ночью немного моросил прохладный дождь. В воздухе зависли свежесть и прохлада. Но вряд ли каждый идущий на работу замечал всю прелесть этого утра понедельника. Ремм чувствовал, что сегодня ничто не сможет нарушить его планы, что даже погода благословляет это утро.

В офисе было как всегда очень людно и душно. Вокруг были лишь сонные, убитые лица. Только один Коллинз сегодня выделялся из этой серой массы: он был очень приветлив, а на лице был заметен прилив бесконечной радости. Что же его так встряхнуло? Многие тогда задавались этим вопросом, но ответы, увы, никто не знал. Лишь Ремм знал, что ему предстоит сделать сегодня, что это навсегда прекратит его мучения и навсегда изменит его жизнь. Эта и только эта мысль поддерживала его в тот момент. Уже этим вечером он сможет снова почувствовать себя счастливым…

- Доброе утро, Ремм. Я смотрю, у тебя сегодня хороший настрой. Твоё предложение всё еще в силе? – это была Кейт Робертс, коллега по работе. Она была очень милой и доброй девушкой, но, увы, уже стала вдовой и осталась одна с ребенком на руках. К Коллинзу Кейт всегда относилась очень дружелюбно, а в последнее время начала понемногу проявлять свою симпатию.

- Доброе, милая. Да, конечно, как и договаривались. В шесть я жду вас с Люси у себя дома. Я уже всё приготовил, - тут в глазах Коллинза промелькнула некая искра, но Кейт не придала этому никакого значения.

- Тогда всё окей. Я с нетерпением жду нашего вечера, - она слегка коснулась своими накрашенными губами его щеки, чтобы не оставить следа, и скорей побежала на своё рабочее место.

- А я-то как жду, моя дорогая… Увы, но этот вечер будет для тебя последним… - на несколько секунд на лицо Ремма вновь проникла такая привычная грусть, но он вовремя очнулся и побрел к своему столу.

Офис больше напоминал пчелиные соты, так как был весь заставлен столами, отгороженными со всех сторон высокими деревянными перегородками. Проходы между этими столами были весьма узкими и напоминали лабиринт, однако каждый знал дорогу к своему столу и столу приятеля, с которым разделял свой обед. Стол Коллинза располагался строго посередине, но к нему старались заходить лишь в крайнем случае, ведь он уже давно не отличился особой общительность и всегда презрительно осматривал каждого, кто к нему заходил.

Когда Ремм подошел к своему столу (путь до стола в лабиринте мужчина проходил уже машинально), он забросил все свои бумаги в ящик и достал из сумки ту самую старинную книгу. Коллинз стал всматриваться в эту потрепанную обложку, и этим видимо разбудил снова страх в своей груди. Сердцебиение участилось, голова закружилась, в горле образовался комок, всё поплыло в глазах. Ремм с трудом смог усмирить этот страх и аккуратно открыл книгу. Страницы совсем пожелтели, съёжились по краям, а иногда на них можно было найти небольшие давно засохшие брызги крови. Хорошо, что хоть текст был вполне читаем. Ремм пролистал книгу до нужного места и аккуратно положил её на стол. На этой странице не было ни капли крови, лишь засохшие капельки воска. Рисунками она не пестрила, только одна небольшая размазанная пентаграмма в углу. У Коллинза ушло довольно много времени, чтобы расшифровать тексты в этой книге. В молодости он всё своё время проводил с подобными книгами, уж очень ему нравилось разгадывать тайны, таящиеся в этих желтых страницах. А потом дела, дела, дела, уйма дел… И все интересы ушли на второй план. Но Ремм ничего не забыл. Его знания никуда не испарились, они просто были спрятаны своим хозяином в самый дальний уголок его сознания.

Несколько часов подряд Коллинз перечитывал эту страницы, будто пытался всё выучить словно стишок. Потом достал из внутреннего кармана своего пиджака немного помятую фотографию. На ней была молодая девушка и маленькая девочка, они обе были светленькими с ярко-голубыми глазами, а их улыбки просто светились от счастья. Некоторое время Ремм, не отрываясь, смотрел на эту фотографию, сердце сжалось в его груди, а к горлу снова подступил комок. Долго так сидеть, сдерживая всю исходящую изнутри боль, он не мог. Чтобы его никто не услышал, Коллинз сложил свои руки на стол, уткнулся в них лицом и тихо зарыдал, крепко сжимая в одной руке свою фотографию. Он уже давно не давал всплеск своим эмоциям, поэтому слезы быстро утомили его, и сон наступил незаметно.

Разбудил Коллинза громкий гудок. Это значило лишь одно – время окончания рабочего дня 16.30. Выходит, что Ремм сегодня зря приходил на свою работу, ведь он совсем ничего не сделал. Но его это сейчас не волновало, нужно было поскорей добраться домой и приготовить всё к ужину.

Обратная дорога домой была такой же свежей и прохладной. Солнце уже понемногу опускалось, но до заката было еще очень далеко. Поднялся легкий ветерок, который немного привел Коллинза в чувства. Ему нужно выглядеть веселым и счастливым, ведь к нему должны были прийти долгожданные гости. Ремм попытался очистить свою голову от дурных воспоминаний и решительной походкой направился к своему дому.

К шести часам всё было уже готово: комната была прибрана, стол накрыт, а Ремм погладил свой второй любимый костюм и даже зачесал назад свои густые волосы. В общем, обстановка была не хуже, чем в небольшом ресторане. Звонок в дверь. Коллинз глубоко вздохнул и поспешил открыть входную дверь. Отворив дверь, он увидел на крыльце Кейт с её маленькой дочкой. Они обе были в нарядных платьях и держали в руках коробку со свежим медовым тортом. Ремм проводил их в гостиную, а торт отнес на кухню.

- Ты не заждался нас? У меня ушло довольно много времени, чтобы заплести волосы своей малышке, - Кейт обняла свою дочурку со спины и нежно чмокнула её в щеку.

- Всё хорошо. Вы подоспели точно вовремя. А прическа и впрямь очень хороша, словно у принцессы, - Ремм старался угодить как Кейт, так и её дочурке.

- Спасибо, - Люси подобрала пышный подол своего платья, а на лице проступил легкий румянец.

Немного поболтав, Ремм усадил своих гостей за стол, налил им в небольшие хрустальные бокальчики немного яблочного сока и сел напротив. Он не съел ни куска и не выпил ни глотка, лишь пристально рассматривал девченок. Спустя некоторое время и Кейт, и её дочь погрузились в глубокий сон.

Очнувшись, Кейт оказалась привязанной к стулу, стоявшему посередине гостиной, рядом с ней была привязана дочь. Электричество было полностью вырублено, их освещали лишь небольшие огоньки свечей.

- Что ты творишь, черт тебя подери?! – Кейт уже полностью пришла в себя и хотела разобраться немедленно с тем, что происходит. – Почему мы связаны?!

- Извини, Кейт, но у меня нет другого выхода. Мне очень жаль, что приходится использовать вас с дочерью для исполнения моего плана, - Ремм стоял довольно далеко от них, его голос доносился из темноты, куда не дотягивался свет от свечей.

- Какой еще план?! Что ты несешь?! Немедленно развяжи меня и мою дочь! Мы не собираемся жертвовать собой ради исполнения твоих планов!

- Нет, ты ничего не понимаешь. Ты и Люси, как никто другой, подходите для воскрешения моей любимой жены и дочери. Они погибли год назад в автокатастрофе, и весь этот год я пытался восстановить нашу семью. Я пойду на всё, лишь бы мы снова были рядом.

Кейт еще долго пыталась угрожать Ремму, чтобы он немедленно освободил их, но ему было уже всё равно. Обратного пути нет. Ему нужно пожертвовать невинными людьми. Это не дает ему покоя, но желание увидеть снова свою жену и ребенка для Коллинза единственная цель в жизни. Он стал читать текст именно той старой пожелтевшей странички, и ругательства Кейт тут же умолкли.

Когда всё было уже исполнено, вместо Кейт и Люси к стульям были привязаны жена и дочка Коллинза. Счастью не было предела, они были живы. Всю ночь вновь восстановившаяся семья обнявшись беседовала на кухне. После пошли обычные дни счастливой семьи: дневные прогулки, вечерние посиделки перед телевизором. Всё было бы хорошо, но, увы, за всё приходится платить. Спустя неделю пришлось платить и Коллинзу. Тела его жены и дочери стали разлагаться, будто у трупов: слезала кожа, начали проступать кости, стал исходить запах мертвой плоти. И вот они уже не могут встать, пришел их смертный час. Коллинз захлебывался слезами. Он увидел вновь свою семью, но сможет ли он снова жить без них? Перед ним предстал тяжелый выбор: жить дальше или умереть вместе со своей семьей. Недолго думая, Ремм выбрал второе. Он хотел поцеловать перед смертью своих любимых, но, увы, уже не успел, они не дышали. Коллинз схватил уже приготовленный пистолет и застрелился. По крайней мере, теперь жизнь больше не мучила его, а что случилось после смерти уже неважно.