Литературный конкурс-семинар Креатив
Рассказы Креатива

Партизан - Ледяное сердце

Партизан - Ледяное сердце

 
Что творится, что творится! - всплеснула руками морщинистая старуха, глядя в окно занесенной снегом хижины на краю деревни. 
Ох…  Да уж… Даже странно, что дитя решило появиться на свет в такую жуткую вьюгу, на его месте я бы повременила с таким важным делом,- простонала молодая женщина, поглаживая свой огромный живот. 
Несколько минут передышки и снова схватки, все более длинные и болезненные, означавшие что уже вот-вот начнутся роды и тогда уж точно будет не до пустой болтовни. 
Старая повитуха готовила тазы с чистой водой, тряпки. У хозяйки это первенец и вряд ли все пройдет легко, ребенок очень уж крупный, хорошо хоть накануне перевернулся как положено, иначе худо было бы. 
А за окном все сильнее и сильнее бушевала вьюга и это - в конце марта. Мороз никак не хотел отдавать свои владения и ни дня в первом месяце весны не было и намека на солнышко. 
Дед рассказывал, такое последний раз было, когда он еще мальцом был. А на моем веку такого отродясь не припомню, чтоб так долго Мороз не уходил. Видать сильно неймется ему, или хочет чего? 
Вот уж не знаю, да только лучше бы ему уйти уже восвояси, без него мне тошно. Воет и воет, аж жуть берет. 
Ага… А бабка мне рассказывала, что ежели Мороз так лютует - неспроста это. Ищет он по домам, по дворам невесту себе, успокоиться не может. А как найдет, так сердце ее в лед превращает и с собой суженную забирает. 
Жуть, Мадлен, ты мне рассказываешь, - перекрестилась Герда и с гримасой боли снова схватилась за живот. 
Что, просится дите-то? - Мадлен в два счета подскочила к Герде и схватила ее за низ живота. - Ага, скоро уж, потерпи. 
 
А вьюга все пуще бушевала на улице, сбивая с пути нечаянных путников, имевших несчастье оказаться у нее на пути, и заглушая крики боли, доносящиеся из занесенного снегом домика на краю деревни. 
 
Ну что ж, Герда, отмучилась, - повитуха наглухо завернула пищащий комочек в чистую согретую пеленку. 
Все что ли? Кто там, Мадлен? - Герда обессилившая вконец приподнялась на локтях, стараясь рассмотреть своего первенца. 
Девочка... Ты смотри-ка, как заливается! Глянешь, что ли? - старуха покосилась на бледную Герду. 
Гляну, дай уже,- та протянула руки, чтобы взять туго запеленутую девочку. 
Муженек-то примчится, а тут уж готовенько все,- хохотнула Мадлен, доделывая свои дела, пока Герда с интересом рассматривала новорожденную. 
Да уж... Надо было ему в такую вьюгу попасть, теперь неизвестно, когда домой вернется. Придется мне одной вертеться. 
Ничего, извернешься. 
И то верно. 
Так, за разговорами прошел день и наступил вечер, и сгустились за окном сумерки. Мадлен все никак не решалась оставить молодую мать одну. В случае надобности в такую вьюгу и помощь то позвать не сумеет, а ребенок все же только-только народился. Малышка сладко посапывала в своей колыбельке, Герда отдыхала после хоть и быстрых и легких, но все же родов, Мадлен подкидывала дрова в печь, пожарче затапливая избу. 
Все пуще бушевала вьюга, все громче завывал ветер в печной трубе, все больше заметала метель покосившийся домик. 
Эдак я и из дому не выйду, - перепугалась старуха, и только она это сказала, как дверь в дом с грохотом распахнулась и в комнату тут же ворвался снежный вихрь. 
Батюшки! - Мадлен бросилась закрывать дверь, но, сбитая с ног порывом ветра, лишь беспомощно смотрела как снежная воронка закружилась над колыбелькой малышки. Проснулась и закричала Герда, мгновенно босая подскочила к кроватке и обрушился на нее вихрь ледяным водопадом. Упала мать без чувств на пол, а по лицу и рукам ее ледяной дождь запрыгал, оставляя за собой кровоточащие раны. 
Собрался вихрь из осколков ледяных и вновь закружил над колыбелью. Плачем исходила малютка, разошлись пеленки, обнажив розовое тельце, и один осколок упал прямо на грудь малышки, прямехонько туда, где билось маленькое сердце. И превратилось сердце девочки в лед, что нельзя было растопить ни слезами родительскими, ни теплом материнских рук. 
 
Пятнадцать весен прошло с тех пор, когда сердце девочки, нареченной Эльзой превратилось в лед и пришла шестнадцатая весна. Пятнадцать лет в страхе ждала мать прихода страшного Мороза за своей суженной. Шрамы от льдинок навсегда испещрили красивое некогда лицо Герды. 
И умненькая и пригожая росла Эльза, во всей округе краше не было, да только счастья и радости никогда не знавшая. Когда все девушки да парни в деревне пели и плясали, хороводы водили, сжигали чучело, знаменовавшее окончание студеной зимы, сидела Эльза дома одна-одинешенька, ничто ее не волновало да не трогало. 
А весна пришла ранняя да нарядная, не в пример той, страшной, когда сердце Эльзы навсегда стало ледяным. Ясное теплое солнце вовсю светило в окошки не старенького убогого домишки, а добротного уже крепкого дома. На все голоса пела срывающаяся с крыш капель, звонкие и чистые ручьи побежали по дорожкам да по тропкам. И свистят и шумят уже в кронах еще голых, но уже в набухающих почках деревьев, скворцы. Весна пришла. 
Вот и шестнадцатый год со дня рождения Эльзы пришел, и плачет-рыдает мать в страшном ожидании, и обнимает дочку, словно птица птенца крылом укрывает. Отец всех мужиков с окрестных деревень созвал — отпор давать Морозу. Вот уж и полдень прошел, и сумерки сгущаются, а день как был по-апрельски теплым, так и остался. И ничто не предвещает скорого прихода Мороза. Расходиться уже было решили, да как вдруг подул с севера холодный февральский ветер и вмиг один потемнело небо, а с неба закружило, завьюжило миллиарды колючих, словно иглы льдинок. Завыли истошно собаки, поджав куцые хвосты, и попрятались в конуры. Заметались женщины, еще мгновение назад весело щебечущие во дворах, а ныне стараясь поскорей укрыться в теплых домах. Закричали птицы, взметнулись с веток и крыш, пытаясь найти укрытие. И одни только мужики остались стоять, несгибаемые ни ветром, ни вьюгой снежной. Рассердился Мороз не на шутку, и наслал на несговорчивых да непослушных людей вихри снежные. Разметало да закрутило мужиков по двору, ледяным дождем изранило. 
И вошел Мороз в избу, старый да седой. Тянет руки ледяные к Эльзе. Бросилась мать поперек, собой дитя свое прикрывая. Взревел Мороз, взмахнул посохом — как пушинку подняло бедную Герду да и швырнуло в сторону. Упала мать без чувств, словно куль на пол. Некому стало защитить Эльзу, некому прикрыть собой от злого и беспощадного Мороза. 
Но что это? Загремели на небе раскаты грома, засверкали огненные молнии и сквозь тучи проглянул первый луч солнца, освещая все вокруг. Завязалась борьба нешуточная, страшная борьба зимы с весной. Качались, скрипели, трещали от ветра деревья, все ниже и ниже пригибаясь к земле. Громыхали раскаты грома, и солнце все больше и больше проглядывало сквозь тучи, прогоняя и тесня их. Взревел Мороз, силу теряя, метнулся к Эльзе, да тут в избу парень вошел. Молодой да ладный, полный сил и жизни. 
Уйди, Весень, моя она, - Мороз шаг, а парень ему дорогу преграждает. 
Нет, Мороз, не твоя она,- улыбается Весень. 
Моя! Суженная! Отдай ее мне, Весень, по что она тебе? 
Весною рожденная — не суженная тебе. И так уж горя много ты семье ее принес. Уходи. Прошло твое время. 
Стоит Мороз, не уходит. Взмахнул рукою Весень и озарилась изба светом солнечным, жаром палящим. Закричал Мороз, руками от света лицо закрывая, да руки обжигает. Руки прячет, да лицо горит. Миг, и нет его. Исчез, будто и не было. 
Подошел Весень к Эльзе, а та будто и не живая вовсе. Взмахнул рукою, и луч солнечный в окно пробился и прямо в сердце Эльзы светит. А чем дольше светит, тем теплее сердце Эльзы становится. И румянец уже на щеках играет. Вот-вот, и растаял лед в груди Эльзы и стало в ней горячее да живое сердце биться - подарок весны в шестнадцатый день рождения.
 

Авторский комментарий:
Тема для обсуждения работы
Рассказы Креатива
Заметки: - -

Литкреатив © 2008-2024. Материалы сайта могут содержать контент не предназначенный для детей до 18 лет.

   Яндекс цитирования