АДСКИЙ ЭТЮД В КЛЕТКЕ 

 

 

Ясный, прекрасный и безоблачный день. В парке сегодня много народу, как в любое другое праздничное событие. Продавцы мороженого, сахарной ваты и мягких игрушек расположились вдоль всех дорожек. По одной из них, взявшись за руки, идёт молодая пара. Влюблённые шагали не торопясь, внимательно разглядывая товар, предлагаемый множеством торговцев. Это была необычайна милая и красивая пара, многие девушки встречающиеся им завидовали спутнице, а мужчины – спутнику. Счастье переполняло их, складывалось впечатление, что часть света наполнявшая парк, исходила от них. Один из лучших дней в их жизни.

Послышался стук железного затвора, затем мерзкий скрип. Кто-то вошёл в тёмное помещение. В углу сырой комнаты лежал молодой человек. Далеко не сразу он осознал, что этот замечательный день, был лишь сном. Невероятная тоска охватила заключённого. Головные боли начали мучить его сразу же, как он проснулся. Вошедший подошёл к пленнику и положил рядом металлическую чашку с кашей. Взял его за плечо и потряс, видимо решив, что тот ещё не пришёл в себя. Незнакомец остановился перед выходом и негромко сказал:

– Подожди ещё чуть-чуть, скоро всё закончится, скоро я тебя вылечу, ты изменишься. – Договорив, он вышел, вновь послышался скрип.

Взяв дрожавшими руками тарелку с ложкой, пленник стал жадно есть. Он не понимал, что имел в виду этот мужчина. Он даже не знал, почему заперт. Частичное нарушение памяти усугубляло его положение. Опустошив чашку, заключённый сидя облокотился о стену.

Вдруг снова этот противный скрип, в комнату спешно вошло несколько человек, светя лампами на беднягу. Трёмя резкими движениями один из них положил перед заключённым какие-то вещи. Яркий свет фонарей осветил их, и напуганный пленник увидел перед собой шарф, расчёску и дамскую туфельку.

– Выбирай! – Приказал голос. – Я сказал вы-би-рай! – Ещё громче проговорил он. Человек, который обладал жутким и властным голосом стал сопеть в ожидании. Сидевшего у стены ещё сильнее затрясло, паническое состояние постепенно овладевало им. Будто инстинктивно он указал на белую туфельку дрожащей рукой. После чего люди так же поспешно покинули помещение.

Большое количество вопросов и отсутствие ответов на них беспокоило пленного. Решившись добиться хоть каких-то объяснений, он в отчаянии стал стучать по железным прутьям, ряд которых преграждал ему путь на волю. С каждой минутой всё сильнее и сильнее сотрясая металл, он кричал, – выпустите меня! Что происходит!? За что!?

Уже изрядно устав, когда силы почти покинули его, из глаз хлынули слёзы. Слёзы отчаяния и бессилия. Понимание того, что ему никто и ничего не будет объяснять, отражало его беспомощное и жалкое положение.

Обхватив пару прутьев и склонившись перед дверью, он уже ни на что не надеялся. Как вдруг услышал шаги. Он выпрямился и стал ждать, дверь распахнулась. Двое крупных мужчин схватили заключённого за руки и повалили на пол, один из них прижал его голову коленом, почувствовался укол в шею. Резкое ощущение острой боли, сменилось на ноющую, голова закружилась. Картина в глазах начала вертеться и прыгать. Заключённый не заметил, как остался в своей клетке один. Малейшее шевеление пальцем давалось с невероятным трудом. Всё что ему оставалось, это лежать не двигаясь и смотреть на, казалось бы, бесконечный ряд железных прутьев. Боль стихла. Приложив усилия, он смог перевернуться на спину. За пределами клетки загорелся фонарь. Луч света проходил параллельно прутьям.

Ползя к каменной стене, он услышал странное шуршание со стороны источника света. Это был не просто шорох, иногда он сопровождался негромким, но при этом устрашающим рычанием. Бывало всё умолкало, а спустя минуту вновь возобновлялись непонятные звуки. Наконец услышав лай, заключённый догадался об источнике звуков. Он уже привык и к собачьей тени, время от времени появлявшейся на полу.

Неожиданно возникшая тень, которая была в несколько раз больше собачей, заставила пленённого беднягу вздрогнуть. Это была кругловатая тень, пленник не мог даже предположить, что за существо могло её отбросить. Кто-то большой и устрашающий быстро пробежал вдоль клетки, послышалось чьё-то перешёптывание. Пришлось на время закрыть уши, только после этого удалось чуть-чуть успокоиться. Он старался не думать – кто бы это мог быть, и что ему надо.

Постепенно шёпот сменился громким разговором, из которого заключённый не понимал ни единого слова. Разговор сменили крики и непонятные громкие звуки. Вдруг прутья клетки задрожали, послышался ехидный смех. Всмотревшись в дверь, он разглядел, как две большие ручищи обхватили пару прутьев. Руки эти едва пролезали меж двух железных стержней, они трясли дверь с такой силой, что казалось, вот-вот вырвут её. Испугавшись, заключённый быстро отполз в угол, прижал к себе колени и не смотрел на дверь. Рык чудовища звучал всё ближе и ближе. С опаской пленник решил взглянуть на дверь и в ужасе увидел, что двери нет, а монстр, просунув голову, пытается пролезть к нему полностью. К счастью проход для него слишком узок.

Вжавшись в угол, заключенный твердил себе:

– Не смотри! Не смотри! Не смотри! – Помутилось в глазах, наклонившись чуть в бок от бессилия, бедняка потерял сознание.

 

***

Напор прохладной воды разбудил пленника. Кто-то из-за пределов камеры поливал его из брандспойта. Организм был потрясён такой неожиданностью. Вскочив на ноги, заключённый стал метаться из угла в угол, но скрыться от струи было невозможно. Осознание собственной наготы, пришло не сразу. Поняв, что пытаться укрыться бесполезно, бедняга забился в угол.

После того как струя иссякла, в камеру вошёл человек, он принёс всё ту же чашку с кашей, полотенце и чистую одежду. Пленный быстро вытерся, оделся, и в считанные минуты опустошил чашку.

Согревшись и насытившись, заключённый уже вновь начал дремать, как вдруг опять послышался этот противный скрип. На этот раз, это были три человека, у двоих были фонари. Перед ним разложили несколько больших фотографий, на которых было множество людей. На каких-то фотографируемые смотрели прямо в объектив, заведомо зная, что их снимают. А некоторые снимки были сделаны спонтанно, люди на них были заняты своими делами. На этот раз пленника не торопили с выбором, его решения терпеливо ждали. Внимательно рассмотрев все фотографии, ему пришлась по душе вторая слева в первом ряду. Получив, чего хотели, странные люди ушли.

Чего они хотят от него? – Это был самый главный вопрос, на который в первую очередь хотелось бы получить ответ. Буянить заключённый больше не решался. Было очевидно, что по его требованию, здесь никто и ничего делать не станет. Они поделятся с ним своими тайнами только тогда, когда это будет необходимо им. На минуту пленник позволил себе представить, что он секретный разведчик схваченный врагами. Но тогда почему его не пытают? Почему не задают ни каких вопросов? С версией разведчика и не связываются слова того человека, который приносил еду, он обещал изменить и вылечить пленного. Тем более, как ни напрягал свою память заключённый, ни какой секретной информации вспомнить не мог. Мягко говоря, вся эта ситуация была очень странной. Самое печальное то, что бедняга не мог вспомнить, сколько времени он здесь находится – неделю, две или месяц? Да и сам процесс заточения были словно вырезаны из его памяти.

В камере загорелся яркий свет. Четыре лампы расположенные по углам включились. Заключённый был ослеплён на какое-то время. Лишённый зрения он лишь услышал щелчок затвора и уже надоевший скрип. Когда зрение восстановилось, он увидел посредине комнаты человека в шляпе сидевшего на стуле, напротив него стоял ещё один стул.

– Присаживайся, – радушно предложил он. С осторожностью пленник сел на стул. Лицо собеседника показалось ему знакомым. С пол минуты они сидели молча, с любопытством разглядывая друг друга, затем гость в шляпе заговорил:

– Ты не узнаёшь меня? – Он вопросительно посмотрел на беднягу. С этим вопросом заключённого словно озарило, и даже не успев обдумать всё осознанное, он выдал:

– Саша! Дружище! Ты пришёл вытащить меня отсюда!? – Радостно воскликнул заключенный, едва сдерживая слёзы.

– Та-ак, меня ты вспомнил. А себя не забыл? – Равнодушно протянул он, – расскажи о себе?

Удивлённый пленник разочарованно посмотрел на своего друга, и немедля начал говорить:

– Николай, двадцать семь полных лет, бывший инженер-механик, ныне временно безработный…

– Женат ли? ¬– Перебил его гость.

– Пока нет, но в скором времени надеюсь стать таковым.

– Поня-ятно… – Задумчиво протянул Александр. После этого воцарилось молчание, которое было невыносимой мукой для Николая. Не выдержав напряжения, он заговорил первым:

– Почему я здесь? Что я натворил? Что со мной не так?

– Ничего Коля, с тобой как раз таки всё в порядке, скоро тебя освободят. Поверь.

– Скоро? Когда скоро? Ты уходишь? – В глазах заключённого выразилось невероятное отчаяние, он не хотел вновь оставаться здесь в одиночестве и вцепился в знакомого. Вошли люди в тёмных комбинезонах и отцепив его от Александра, вернули в камеру. Друг ушёл, а люди прижали пленника к полу и шприцом ввели ему в шею какой-то препарат.

 

***

Уютно обставленная недорогой мебелью комната. Посередине одной стены находился маленький камин, в нём трещали только что подожжённые дрова. На противоположенной стене висел с десяток различных мониторов, под ними были разные кнопки, тумблеры и переключатели – видимо это был пульт управления чем-то. Вход в этот зал находился в боковой стене, напротив двух больших окон, из которых в помещение врывались первые солнечные лучи, только начинавшегося нового дня. По правую сторону от мониторов, в углу была ещё одна распахнутая дверь. Со стороны этой двери, до двух собеседников сидящих в креслах посередине комнаты, добирался резкий запах серы.

– Я вас прошу, Александр, не торопитесь с выводами. Не принимайте поспешных и необдуманных решений. Будьте благоразумны. Все ваши переживания навеяны ошибочными предположениями. – Говорил мужчина лет пятидесяти, сидевший в кресле. Большие очки привлекали взгляд его собеседника. Поверх заурядной и повседневной одежды, был накинут белый, местами запачканный, халат.

– Нет, нет и нет! Я требую прекратить это безумие! Вы обещали мне стопроцентный результат спустя две недели, а завтрашний день будет уже двадцать первым! – Александр был обеспокоен, с этими словами он встал из кресла и начал расхаживать по комнате, активно жестикулируя руками.

– Да. Я не отрицаю, что эксперимент затягивается. Сказалась моя старая привычка давать заведомо невыполнимые сроки. Ну прошу вас, дайте мне ещё неделю! И спустя месяц после начала эксперимента, Николай абсолютно забудет Татьяну, и даже очная встреча не пробудит в нём никаких воспоминаний. – В момент разговора доктор повернулся к Александру продолжая сидеть в своём кресле.

– Ну вот, начинается, сегодня вы требуете дать неделю, через неделю вы потребуете ещё месяц, ссылаясь на непредвиденные…

– Я вас уверяю, – перебил доктор, – через неделю, при отсутствии результата, я лично его прекращу.

– Ещё неделю назад, Николай должен был забыть только Таню. Слышите доктор? Только Таню. Лишь одна она должна исчезнуть из его воспоминаний. А сегодня он меня еле вспомнил. Хорошо хоть себя не забыл!

– Вы посещали его? – Удивлённо, постепенно раздражаясь, спросил доктор, и сразу же продолжил, не дожидаясь ответа, – о, господи! Вы же уничтожили все мои недельные старания! Я же запрещал вам! Вы же пробудили в нём всю прошлую жизнь. Это нормально, что он стал забывать вас. Вы поймите, что вырезать из памяти целую личность, так много значимую личность, это вам не пирог приготовить. По плану он должен был забыть всех, а потом моими специальными методиками, мы бы вернули ему в память всех важных людей, кроме Татьяны. Вы понимаете, что иного способа вырезать из памяти конкретного человека, нет! – Договорив и выдохнув, доктор снял очки и от отчаяния откинулся на спинку кресла.

– Вы хотите сказать, что теперь вам потребуется ещё целый месяц?

– Это в лучшем, даже в идеальном случае, – прошептал раздосадованный доктор.

– Вы с ума сошли!? У меня закончились байки для его семьи, они уже не верят мне и скоро начнут бить тревогу! Мы сейчас же сворачиваем эксперимент! Тем более за это время, я так и не смог утешить Татьяну и уговорить её уехать со мной. В любом случае, я всё это начал, мне и заканчивать.

– Нет уж! Мы обязаны завершить начатое. Иначе мир не узнает о моём полезном препарате, вы даже представить себе не можете, какую пользу он принесёт человечеству!

– Одумайтесь доктор! Ваш препарат не работает, вы посмотрите, что он творит с людьми, – Александр подошёл к мониторам, – идите сюда доктор и посмотрите на этого беднягу.

По-прежнему сильно разочарованный доктор встал из кресла и неспешно шагая, подошёл к экранам. Александр рукой указал на самый большой из них. Доктор вытащил из кармана платок и протёр им очки, затем прищуриваясь, глядя в монитор, одел их. Картинка изображения была поразительного качества, хоть в камере было и темно, но в углу чётко виднелось тело забившегося человека. Вжавшись в угол, он время от времени отмахивался, то рукой, то ногой, словно отбиваясь от невидимых чудовищ.

– Ваш препарат превращает людей в жалких и умалишённых существ. Мне страшно за него, что ни сегодня так завтра он превратится в растение, и потеряет связь с окружающим миром. А между тем, ответственность за него, перед его близкими несу я. Такую цену за свою любовь к Татьяне я платить не готов. Вы обещали мне безболезненно для Николая вырвать из его головы все воспоминания о возлюбленной. Обещали мне, что он останется нормальным человек. Что этот процесс никак не отразится на его нормальной жизни. А на самом деле получается, что Николай в самом начале этой, вашей безболезненной процедуре, похож на пациента психбольницы. Это не то, что я ожидал, и не то, что мне нужно. Поэтому я требую сейчас же завершить это сумасшествие.

– Да что вы понимаете. Вы не имеете ни грамма представления о препарате. Это странное поведение, лишь побочный эффект, который скоро пройдёт. Будто вам никогда не снились кошмары, и вы не знаете, что это такое. А вначале процедуры мы находимся, по вашей вине, из-за вашего легкомысленного отношения к моему делу. Поэтому я отказываюсь всё прекращать. Тем более я сегодня отпустил всех помощников на выходной, и вдвоём мы при всём желании не сможем привести в чувства Николая. У вас нет выбора, кроме как согласится на продолжение процедуры.

– Простите доктор, но мои слова последние, и вы не имеете право на их обжалование. – С этими словами Александр схватил телефонную трубку, находившуюся под рукой, и со всего размаху ударил ей доктора по затылку.

Безумный доктор, потеряв сознание, сначала рухнул на пульт управления, потом скатился на пол. На затылке появилось немного крови. В спешке Александр покинул зал и поспешил в подвал, где находилась камера с Николаем. Ворвавшись в клетку, он увидел жалкую картину. Николай, забившись в угол, отмахивался от кого-то руками, постоянно крича, чтобы от него отстали и не трогали. Попытавшись поднять беднягу на ноги, Александр получил несколько ударов руками. Спасителю повезло, что пленник просто хаотично отмахивался, а не бил его кулаками целенаправленно. Преодолевая сопротивление друга, Александр с трудом вытащил его сначала в дом, затем на улицу. Положение усложнял бред, который Николай нёс на протяжении всего пути до автомобиля. В машине положение спасло то, что бывший пленник, то ли от усталости, то ли от действия препарата потерял сознание.

Освободив друга, Александр привёз его в родной дом. Так ничего толком и не объяснив родным, спаситель уехал. И больше его никто не видел, говорят он переехал в другой город или даже страну. Николай пришёл в себя, со временем кошмары перестали мучить его. Спустя пару лет после жутких событий Николай и Татьяна сыграли свадьбу. Первое время Николай пытался разыскать Александра, дабы получить хоть какие-то объяснения, но безуспешно. Безумный учёный же получив поддержку государственных спецслужб, продолжил работу по совершенствованию своего чудо препарата.