Полуночи Макс не дождался. Только сумерки незаметно перетекли в вечернюю темноту, он уснул. Это был редкий момент, когда ему удалось отключиться так рано. Чаще всего раньше двух-трех часов ночи ему отбиться не удавалось. То уборка, то стирка, то чистка оружия. Много дел было в лагере. Когда отряды возвращались с рейдов, работы было очень много. Разгрузка товара, сортировка, складирование, опись, опять-таки чистка оружия. В лагере "Вольных стрелков", как сами себя называли эти парни с "большой дороги", у Макса было положение почти рабское. Молодой контуженый парень, которого подобрали бандюки в опустошенной деревне, имел право только выполнять поручения старших и не п...ть. Он постепенно освоился, привык и даже немного "поднялся" в иерархии преступного мира этой большой банды. Свои навыки технаря и вообще излишнюю сообразительность он не светил, потому и казался окружающим немного туповатым, но ответственным и веселым парнем.

 

Сегодня вечером большой отряд ушел в рейд рано утром, в лагере остались только караульный наряд да бабы. Все неотложные дела Макс сделал еще засветло и, неожиданно, у него появилось свободное время. Он долго не раздумывал, пошел в общий барак, на скорую руку застирал свои вещи в холодной воде, развесил тут же над своей лежанкой на веревке и завалился, закутавшись в свое ярко-красное ватное одеяло. На одеяле в нескольких местах были прожженные дыры. Воняло от него, как не стирай. Несло застарелой гарью, но это было даже в плюс - никто на него не зарился. И только Макс знал как под ним уютно и тепло. А запах? Ну что ж, не во сне же его нюхать?

 

Максу приснился дом. Конечно, ни своего дома, ни родителей он не помнил, но снилось иногда что-то такое, что оставляло после себя послевкусие мира и счастья.

И вот, будто бежит он по тропинке босиком, впереди забор деревянный, в одной руке болтается маленькое ведерко, в другой удочка самодельная из ореховой ветки. Ему на встречу выскакивает маленькая лохматая собачка и со звонким лаем путается в ногах. Прыгает, виляет хвостом, тоже радуется. Мальчик весело кричит, вбегает во двор. На крыльцо выходит высокая женщина в длинном темном платье. Она улыбается и что-то отвечает ему. Потом машет, стой, дескать, и возвращается в дом. Макс останавливается, небо над домом темнеет, поднимается ветер, собака скулит и убегает. Маленький испуганный мальчик поднимает голову к небу, в его глазах страх и растерянность. Вместо дома черная выгоревшая равнина. Небо, потемнев, наливается красным светом. Низкие черные тучи плюются молниями. Гром гремит непрерывно. Он оборачивается и видит идущего в его сторону человека. В одной руке у него зажат ремень от винтовки, которая волочется за ним по земле, в другой какой-то сверток. Что-то в фигуре человека не так. Мальчик ни как не может понять, почему этот солдат такой неправильный. Он подходит ближе и внезапно становится ясно, что именно не так. У человека нет головы, точнее она есть, но не там, где должна быть. Это ее он прижимает к животу рукой. Голова забинтована, и из-под бинтов виден только рот, он беззвучно открывается, как будто рыба на берегу пытается найти воду. Мальчик делает шаг назад. Человек останавливается, он услышал что-то. Рука с головой вытягивается вперед, раскрывается рот, и крик бьет по ушам. Мальчик зажимает руками уши и падает на землю, желая спрятаться от этого кошмара.

Макс дергается и резко просыпается, но сон никак не отпускает. Мертвый солдат продолжает кричать. Макс трясёт головой, оглядывается по сторонам. Крик не стихает. Вокруг темно, но видно как рядом, на лежанках начинают ворочаться и просыпаться его соседи. И тут становится понятно, что кричат то на улице! Макс вскакивает, натягивает сапоги и как был в одних трусах, так и выбегает из барака.

По лагерю бегают люди, Макс схватил за руку пробегающую мимо тетку. "Что происходит?" "Не знаю!" - кричит она, вырывается и бежит дальше. Крик не прекращается. Мужской голос, довольно сильный. Кричит так, будто его на дыбе растягивают. Истошно, надрывно, долго, иногда прерываясь, как бы набирая воздуха, и вновь голосит. От этого жуткого крика мысли в голове путаются, и паника накрывает разбуженных посреди ночи людей волнами. Жуткому крику вторило еще полдюжины глоток. Бабы орали мерзко, истерично.

Макс побежал к бараку охраны. Ему на встречу шел Бугор со своей охраной и орал на окружающих, пытаясь навести порядок.

-Кто орет? А ну все заткнитесь! Немедленно, все заткнитесь!

Его приказы не имели никакого толку. Крики не прекращались.

- Так, соберите всех баб и загоните их в дом!

Несколько человек бросились исполнять приказ.

– Найдите этого урода! Заткните ему глотку!

Все, кто был рядом, кинулись на голос, и тут началось самое странное. Как только люди приближались к источнику шума, голос перекидывался в противоположную сторону поселка. Люди с факелами бросались за ним, а крик уже звучал из другого места. Так они метались друг за другом. Макс бегал вместе со всеми, уже не понимая, что делает, и в какой-то момент, натолкнувшись на столб, упал. Он тряхнул головой и как бы очнулся. Приподнявшись, парень понял, что все обитатели лагеря в каком-то сомнамбулическом состоянии мечутся из стороны в сторону, а крик звучит уже со всех сторон. Макс встал и, поймав за куртку пробегавшего мимо парня, встряхнул его.

-Стой, надо остановиться! - но тот, ничего не понимая, вырвался и побежал дальше. Макс увидел среди мельтешащих тел одну спокойную фигуру – Бугор. Тот, как скала, возвышался над бушующим океаном, и парень бросился к нему.

-Господин Вертер, их всех нужно остановить! - тот повернулся и посмотрел пустыми глазами, его рука поднялась, и перед своим лицом Макс увидел дуло пистолета. От неожиданности или от испуга он поскользнулся и упал. Грохнул выстрел. Как подрезанный упал какой-то мужик. Жуткий крик перерос в непрерывный вой, люди уже просто метались в панике, не пытаясь кого-то найти. По воздуху летали предметы, лес вокруг лагеря ходил ходуном, деревья и кусты раскачивались, как во время урагана. В дальней стороне лагеря упавшим деревом повалило забор. Макс перекатился подальше от начальника, который был явно не в себе и продолжал палить во все стороны, и на четвереньках заполз в кусты. Он прижался к стене гаража, попытался закрыть руками уши, и тут он увидел его…

Рядом с ним стоял мальчишка лет пяти. Он был весь грязный, будто в копоти, вместо одежды была какая-то тряпка, обмотанная вокруг тела. На странно отрешенном лице живыми казались только глаза. Когда их взгляды встретились, в мозг Макса будто впились сотни иголок. Он не мог оторвать от мальчишки взгляда, его лицо было знакомо, но откуда? Резко пришло понимание. Именно этим пацаном Макс был во сне, это его звала мать, это с ним бежала собака, это ему угрожал человек с головой в руках. И Макс понял.

- Не бойся. Не надо кричать, ты в безопасности. Тебя никто не обидит. Не отрывая взгляда, Макс протянул руку, и сжал маленькую ладонь ребенка. Никогда еще он не чувствовал такого понимания, участия и жалости к кому-либо. Мимолетным видением показалось, что это он сам, только маленький, и жалко стало этого мальца, в груди защемило, а в глаза будто ветер пылью швырнул. Потом он потянулся второй рукой к малышу и улыбнулся ему.

– Не бойся.

У мальчика в глазах появились слезы и, сорвавшись с век, оставили две мокрые полоски по щекам. Одна слезинка упала на руку Макса, и его как током ударило. Мгновенный поток информации пронесся по его сознанию. За какую-то долю секунды он увидел всю недолгую жизнь этого малыша и страшный финал: горящий дом, погибающих родителей и страшных людей, которые это сделали.

Видение исчезло и осталось как воспоминание. Мальчуган высвободил одну руку и потер глаза, вытирая слезы. Он шмыгнул носом, моргнул пару раз, улыбнулся и исчез.

Все стихло. Макс сидел, уставившись туда, где минуту назад стоял мальчик. Страшное видение, лицо этого пацана, его образ - все медленно растворялось. И вот взъерошенный парень сидит и совершенно не понимает, что сейчас произошло. Осталось ощущение, точнее мимолетное воспоминание о каком-то забытом чувстве.

В рассветных сумерках жители лагеря приходили в себя. Никто так и не понял, что произошло. Люди очухались как с большого похмелья. Но не всем это далось легко. Бугор, который был и так неуравновешенной личностью, окончательно поехал крышей, и его освободили от занимаемой должности. Жертвами его слепой пальбы стало пять человек, по которым тоже, кстати, ни кто плакать не стал. Когда головорезы вернулись через неделю из рейда, их ждал страшный и совершенно непонятный рассказ о "Сонном Слоне", будто невидимый бешеный слон напал ночью на деревню пока все спали, свел с ума жителей своим криком, повалил забор, сараи, людей подавил, а как насытился ужасом и душами людскими, так и ушел. Только храбрый господин Вертер встал на защиту несчастных, за что и лишился рассудка, а через два дня удавился на складе.

А в тот день, когда хоронили погибших, у Макса был сон – все покойники стоят на фоне горящего дома, а над ними черные облака бесшумно плюются молниями.