Меня вызвали неожиданно. Это всегда и у всех происходило неожиданно, я помню как выглядели люди, возвращавшиеся после того как им объявили. Я сочувствовал им. Но одно дело сочувствие, другое дело испытать всё на собственной шкуре.

У тех, кому объявляли это, редко складывалось всё удачно. В основном на их местах появлялись молодые и уверенные в себе претенденты.

-Господин Андрос? – спросила меня начальница отдела кадров Бабай.

Она была метиска, как и большинство людей теперь, но не с сильно выраженными монголоидными чертами. Высокая, с выкрашенными как смоль седеющими волосами, с крупным носом, чем-то похожая на гигантскую ворону. Никто не знал, Бабай - это имя или фамилия, как и того, почему она стала начальницей. Она не обладала для этого абсолютно никакими качествами. Тупая, ограниченная стерва. Радовало одно, когда -то и на её место тоже будет кто-то претендовать.

-Да, я

-Господин Андрос, вы знаете правила. Если нет, они уже сброшены вам на почту. И без обид. Мы тут ничего не можем поделать. Ваш возраст неизбежно ведёт вас к этому. И участие в проекте "Место под Солнцем" неизбежно. Вы же знаете, что это федеральный проект. Так что действуйте.

Все данные претендента также у вас в почте. Как и код. Будьте внимательны и аккуратны. И не забывайте, чтобы не случилось, вы должны продолжать ходить на работу. Прогул - это автоматическое выбывание из программы.

Уже, когда я был в дверях, она добавила:

-Вы, конечно всегда можете отказаться и в этом случае, вы знаете, что вас ждёт.

-Да, знаю.

-Думаю, вы не откажетесь?

Я усмехнулся и промолчал.

Свинцовое небо, к которому я привык с детства. Где то там за ним солнце и если отъехать подальше от города, то там воздух чище и солнце можно увидеть. Но жить там нельзя.

Огромный слившийся воедино восемьсот километровый мегаполис, пронизанный скоростными асфальтовыми и железными дорогами, вытянулся с севера на юг. Начинаясь в северных пригородах, между заливом и озером, Город двухсоткилометровой полосой сползал на семьсот километров в вниз к бывшей столице и заканчивался где-то там километрах в трёхстах южнее её. Я точно не знал, потому что никогда там не был. Тысячекилометровый город. Всё это пространство было застроено и заселено цивилизованными людьми. Торгово-развлекательные комплексы, жилые кварталы разного вида, предприятия и бизнес-центры. Всё это было тут. Таков был теперь Город.

Сколько тут жило людей? Миллиард? Два?

Выезжать за пределы Города никто никогда не рассчитывал, да и некуда было. Дороги тянулись от силы километров на пятьдесят от него. Ровно до тех мест, где находились гигантские свалки. Туда день и ночь шли грузовики с мусором, оттуда возвращались пустые за новой партией. Горы мусора уходили в поднебесье. Смрад стоял невообразимый и когда на мегаполис дул ветер со свалок, окуриватели не справлялись этим смрадом и весь город пропитывался им. Казалось, этот безумный запах был везде. Даже фильтры для вставки в ноздри и марлевые повязки, пропитанные духами, не помогали. И над всем этим висел вечный серый смог. И круглый год почти что одна и та же погода. Что-то около плюс десяти градусов, пасмурно и морось дождя.

В новостях говорят это из-за потепления климата. Из-за того, что американцы специально растапливают айсберги, чтобы засеять Гренландию кукурузой. Как же я ненавижу Америку. От неё все неприятности. И эта федеральная программа "Место под Солнцем" наверняка взялась оттуда. Как и вся грязь нашей жизни. Хотя нет, может и в Китае, когда и они стали размножаться как вирус. Сколько же их сейчас?

Звучит словно издевательство "Место под Солнцем" Это борьба за место там, где солнца, на самом деле, нет. Солнце конечно было там на своём месте. Иногда субботним утром оно проносилось недолго по небу и снова исчезало.

А ещё оно было там, километрах в трёхстах за свалками. Там были реки и лес. Там был настоящий воздух. Там можно было съесть настоящий кусок мяса или морковку, выращенную в чистой земле. Там можно было попить настоящей воды

Но там не было дорог, там стояли заброшенные городки и деревни, оттуда лишь тянулись железные дороги, охраняемые солдатами, по которым в Город везли лес, чистую воду и продукты в элитные магазины. И ещё оттуда тянулись огромные трубы нефте и газопроводов, которые питали ненасытное чудовище - Город.

И ещё один нескончаемый поток тянулся оттуда в мегаполис - это поток людей. Ведь очень немногие могли найти применение своим силам дома, и они ехали, летели или просто шли искать своё место в Город. А некоторые, кому повезло, и кто заработал неплохие деньги на нефтяном или газовом месторождении или на вырубке леса, и ему становилось скучно жить, он тоже устремлялся в Город с его торгово-развлекательными центрами, ресторанами и клубами, С его ночной жизнью с его возможностями.

Тот, кому надо было лечиться, тоже ехал в Город. Там за свалками врачей не было. А также не было и университетов и колледжей. А устроиться на работу без диплома теперь даже уборщиком помещений было нельзя. И не потому, что для этого нужны были какие-то особые знания. Просто, когда на одно место уборщика претендует двадцать человек, то берут того, у кого диплом круче.

Ну и кто, в то же время, моложе.

Молодость. Как она быстро проходит. Особенно тут в Городе. Сейчас оглядываешься назад и вот уже программа "Место под Солнцем", о которой раньше думал как о чём-то далёком, хотя и неизбежном, пришла за тобой.

Я вернулся к себе в кабинет, включил компьютер. Над столом повисла тридеграмма от Бабай.

Лихай Плюха. Ну и имена у этих, деревенских, приезжающих из-за свалки. Парень, двадцать пять лет. Университет, ровно 10 лет живёт в Городе. К программе "Место под Солнцем" в качестве претендентов допускались лишь те, кто прожил тут не менее десяти лет.

Я изучал его. И знал, что сейчас он, точно также изучает меня. Он, наверное, ещё несколько дней назад начал изучать. Но теперь наши шансы уравнивались. Теперь и я всё знаю о нём. Знаю, как он выглядит, как его зовут. Где живёт или, по крайней мере, где прописан.

Я знал и то, что времени на раскачку нет.

Правил было немного. Претенденты не могли вредить членам семьи друг-друга. В результате их действий не должны пострадать третьи лица. Нельзя пользоваться незарегистрированным оружием. Нельзя устранять претендента в людных местах или на его рабочем месте. Нельзя пользоваться помощью других людей. За нарушение правил претендент подлежал суду, а это однозначно высылка из Города, а может и смертная казнь.

-Отлично, значит, хоть в офисе можно чувствовать себя спокойно. На самом деле я не был спокоен. Далеко не был. Я встал, посмотрел на себя в зеркало.

-Неужели, это конец? – спросил я сам себя,- Но ведь можно отказаться от участия в программе и значит, придётся уехать из Города, в течение сорока часов туда, за свалку. Получить жалкую компенсацию за квартиру погрузить самое нужное в машину и вместе с семьёй отправиться куда - ни будь за свалку. Подальше от неё. Правда, машину придётся потом всё равно бросить. Дорог- то там нет. Можно занять любой свободный дом в какой-нибудь деревне. Научиться ладить с местными людоедами, выращивать морковь и картошку. Если, повезёт, у нас может, будет даже свет.

Я знал, что если я предложу это жене, она, конечно, поедет со мной. И дочери, у которых сейчас есть работа и собственная жизнь, тоже поймут и проводят нас. Но будут ли они меня уважать? Нет. Представляю злорадные рожи своих зятьёв.

-Что, твой папаша слабак, - скажет вслух один и промолчит, но то же самое подумает другой. Как так получилось, что обе дочери вышли замуж за недоразвитых мерзавцев? Я слишком занят был всё время работой. Работал по двенадцать-пятнадцать часов в сутки, а потом валился от усталости. А надо было воспитывать их и объяснять, как выбрать спутника жизни. Тут мы с женой явно прокололись.

Но они обе были довольны и счастливы. У них были деньги и стабильная работа. Они все очень любят мегаполис.

Если бы я был один, то легко убрался бы в лес или в горы и спас вою никчёмную жизнь. Но я не могу так поступить сейчас. Я должен бороться.

Я вернулся к тридеграмме. Я изучал лицо своего претендента. Что же, или он меня убьёт, или я его. Он моложе и возможно физически крепче. Я слышал, что многие, всё-таки, нанимали, вопреки правилам, частного киллера и устраняли претендента, обустраивая потом дело так, что это сделали они сами или это был несчастный случай. Или следствие за взятки, закрывало глаза за нарушение. Но это был не мой путь. Я не успевал никого нанять, и денег ни на киллера, ни на взятки у меня не было, ведь поэтому, собственно я и работал.

Я должен всё сделать сам. Мною двигала ненависть. Ненависть к этому Лихаю и ко всем другим, таким же лихаям, ползущим из-за свалки сюда в мой Город, чтобы занять моё место, мою работу, моё место под солнцем.

Рабочий день был до шести, но моя должность позволял мне не сидеть на месте от сих до сих. Я должен был посещать фирмы-партнёры. Вести переговоры и проводить презентации. Иногда надо было ездить в наш главный офис или в госорганы. Поэтому сделав отметку в соответствующей программе на компьютере, я мог беспрепятственно отправиться по своим делам. Так я и сделал сегодня.

Лихай, возможно начнёт действовать уже сегодня. Перед таким событием он, наверняка дома. Готовиться. Он либо будет караулить меня возле дома, либо поедет сюда. Тёмные закоулки промзоны, в которой находилась наша фирма, как раз подходили для таких дел.

Уйдя с работы раньше, я опережу его на шаг.

Дом, где жил Лихай, был старинным пятидесятиэтажным небоскрёбом, которые ещё лет десять назад власти приговорили к сносу, но никак не могли выделить средства на расселение жильцов и реконструкцию.

Около пяти вечера в подъезд дома вошёл разносчик пиццы. На входе, вооружённый до зубов, консьерж.

-Куда?

-В триста десятую квартиру. Паппероне, - улыбнулся разносчик.

Подойдите сюда

Консьерж подвёл меня к камере видеонаблюдения и попросил показать лицо.

-С удовольствием, командир, - сказал я и, зафиксировавшись, опустил монетку, чтобы вызвать лифт.

Вышел на сорок первом этаже и тут же оглядел пространство.

Надо мной завис дрон-видеокамера. Я прошёлся мимо квартир. Тут не было триста десятой, она была на сорок втором этаже, а на самом деле, мне надо было в триста восемнадцатую на сорок третьем.

Пусть консьерж думает, что я просто ошибся этажом. С недоумённым видом, я вышел на лестницу и поднялся на сорок третий.

Повезло. Дрон-видеокамера находился на специальном столике-подставке, на которую он опускался для подзарядки. Камера его смотрела не в сторону лифта, а может сейчас он, вообще, выключен. Я резко подошёл к нему и, схватив, поднёс к мусоропроводу и швырнул его туда.

Вот удивиться консьерж, когда его включит. И как это дрон туда попал? – долго будет думать он.

Я подошёл к двери триста восемнадцать.

Звонить нельзя. Он может быть не один. Или может затаиться или откроет дверь и резко выпалит в него из ружья.

Я вернулся к лифту и, встав у окна, стал ждать. Конечно, может подняться консьерж, если заподозрит, что с дроном что-то случилось или если поймёт, что разносчик пиццы очень уж задержался. Ну, тогда значит, не повезло. Просто придётся всё на время отменить. Ареста я не боялся. Ведь в памяти был семизначный номер участника федеральной программы "Место под Солнцем"

Лихай вышел в начале шестого. Так и есть, он наверняка направлялся к моему офису. Ничего не заподозрив в разносчике пиццы, который рассматривал список квартир на этаже и просто, по-видимому, искал нужную квартиру, чтобы отнести заказ. Лихай уже потянулся к монетоприёмнику лифта, как я скинул крышку с коробки и дисковая пила, купленная два часа назад в строительном магазине и особым образом заточенная в близлежащей автомастерской изо всех моих сил была пущена в шею Лихаю.

Потренировался перед этим я недолго. Всего минут двадцать в парке. Несколько стволов деревьев теперь остались там расти с глубокими зарубками.

А вот это дерево, по имени Лихай, я подкосил. Он упал на колени, из раны выпала пила и со звоном покатилась по полу.

Он упал, истекая кровью.

Я подошёл и, приподняв над ним, отпустил и ещё раз всадил пилу в его шею. Так, чтобы наверняка. Конвульсии. Он задёргался и с каждым его дёрганьем, кровь пульсирующими толчками выливалась из него. Его пальто расстегнулось, и я увидел короткий дробовик под ним. Вот значит, что он готовил мне.

Я убрал пилу назад в коробку, подхватил её и бросился вниз по лестнице. Сорок три этажа, конечно немало, но вниз не вверх. Я даже не ощутил расстояния. Голова только закружилась .

-Что пиццу то назад несёшь? – поинтересовался консьерж.

-Не взяли,- парировал я, не узнавая свой дрожащий голос.

-А что не на лифте?

-Экономлю, - не глядя на него буркнул я и выскочил на улицу.

Я бросил "пиццу" в багажник и рванул с места.

Всё оказалось намного проще, чем казалось. Теперь год никто не смеет тронуть меня, никто не имеет права подвинуть меня с моей должности, никто не имеет права претендовать на неё. Я заработал свою должность. Я на работе, а значит на коне!

Ночью лёжа в кровати рядом с женой я не спал. Она уже давно посапывала, а я всё думал, вспоминал. Испытывал одновременно, гордость и ужас, от того, что сделал.

Гордость от того, что я способен на сильный, мощный, настоящий мужской поступок. За то, что я защитил свою семью от бедности и от высылки из города в никуда и ужас от жалости к убитому. Как бы я не ненавидел всех этих приезжих, жалость всё -таки была. Он же человек и там за дверью триста восемнадцать его тоже ждала его семья, и они рассчитывали, что смогут жить в Городе и десять лет добивались того, чтобы задержаться тут. Но когда я вспоминал, каким способом этот Лихай хотел это сделать, жалость вновь отступала.

Я вышел из дому, как обычно, около девяти. Жена ещё спала. Пара таблеток и чай из календулы уже давно заменяли мне привычный когда-то кофе. Есть пока не хотелось. Можно будет сегодня не экономить, а сходить на ланч в китайский ресторан, через дорогу от офиса, и пригласить кого-то из коллег. Ведь сегодня на работе я буду герой дня. Ещё бы. Не каждый может похвастаться, что разобрался с молодым и сильным претендентом в первый же день, как узнал, что попал в "Место под Солнцем".

С этими мыслями, я бросил жетончик в монетоприёмник лифта и отправился вниз. Вчерашнее спускание с сорок третьего этажа пешком не прошло даром. Под коленкой болело.

Я подошёл к машине и как только дотронулся до ручки, грянул выстрел. Я увидел, как дробинки чиркнули по кузову и бронированному стеклу. Почувствовал жжение в плече. Я прыгнул в машину за руль, центральный замок заблокировал все двери.

"Дробь" - подумал я,- "Дробью мой бронированный Киа не взять" И тут я увидел её. Она вынырнула из-за деревьев и шла по газону прямо на меня, методично стреляя прямо по лобовому стеклу. Дробь отскакивала, от стекла, но если она подойдёт и выстрелит в упор, неизвестно выдержит ли стекло.

Я нажал резко газ и Киа рванул вперёд. Перелетев через бордюр, он пронёсся по газону и, нацепив на капот снайпершу с дробовиком, прибил её к дереву. Напоследок она успела - таки огромным пучком дроби вышибить лобовое стекло. Я тоже был ещё раз ранен. Рука онемела, и кажется, была задета щека и левый бок. От боли или от стресса я почувствовал, что куда-то мягко проваливаюсь. Вокруг показались зеваки с любопытным видом разглядывавшие место трагедии.

Из последних сил, я дотянулся до кнопки вызова спасателей и глубже и глубже провалился в какой-то космос из черноты и в пустоты.

-Гляди-ка оклемался,- услышал я, понемногу приходя в себя.

Чернота космоса сменялась ослепительно белой атмосферой больничной палаты. Прямо в лицо светили яркие лампы. Я вспомнил всё произошедшее утром. Взглянул на часы на стене. Час двадцать. Прошло четыре часа. Кто же это был? Ну конечно,- это жена Лихая. Вернее вдова. Она могла получить данные обо мне и, конечно же, решила отомстить. Это естественно. Сильная женщина, усмехнулся я. Но недооценила мой автомобиль и переоценила свой древний дробовик.

-Привет, привет. Как дела? – раздались возгласы соседей по палате. Их тут было человек пять. Было непонятно, это все пациенты или ещё и посетители.

Попытавшись привстать, я почувствовал, что на ноге, висит что-то тяжёлое. Я откинул одеяло. Это был браслет с мигающими лампочками и каким- то монитором.

-Это что за хрень? – спросил я соседей.

-Это менты тебе навесили, чтобы не убёг. Эту штуку не снять. Они всегда будут видеть, где ты.

-Менты?

-Ну да, ты говорят, бабу замочил.

-Это программа … "Место под Солнцем" … я защищался.

Соседи в основном были моими ровесниками, поэтому одобрительно закачали головами.

-Молодец, показал этим деревенским выскочкам.

-Вот, ублюдки.

-Тридцать лет назад такого не было.

-Так и города такого не было.

-А по-моему программа правильная. Пенсионеров вон насколько меньше стало, и безработных, да и всяких других паразитов.

-А когда самого по этой программе потянут, как запоёшь?

-Меня не потянут, я госслужащий первой категории.

-Вот вас то, сук, в первую очередь отстреливать надо, чинуши проклятые.

-Но, но поговори….

Перебранка нарастала и прекратилась, лишь, когда в палату вошёл молодой врач с медсестрой.

-А очнулся – произнёс он словно с сожалением, и как-то брезгливо, обращаясь, словно не ко мне, а к медсестре - раны пустяковые. Одну дробинку мы удалили, остальные чуть чиркнули только. Машина, видимо, хорошая, спасла. Передавайте его полиции.

Медсестра кивнула, и они вышли из палаты.

-Этот тоже, наверное кого-то замочил, чтобы стать врачом, - высказал предположение один из пациентов.

-Не, врачи не входят в эту программу.

-Они так друг-друга травят, безо всякой программы.

-Да, злобнее врача трудно кого-то найти. Разве что мент?

-Или чинуша…

-Ну, хуже чинуши ясно никого нет.

-Да и врачи разные…

Соседи начали бурно что-то обсуждать. Я не слушал.

Через час в палату пришёл полицейский в кожаной красивой форме с красными лампасами, весь увешанный, какими-то значками или медалями.

Он предложил мне выйти с ним в коридор. Свободных кресел не было, поэтому мы просто вышли на лестницу и, встав возле подоконника, начали разговор.

-Что скажете? – спросил он.

-Офицер, вы же знаете, это была программа "Место под Солнцем", а эта женщина она видимо его вдова.

-Назовите код, - спросил лейтенант, пропуская мои слова мимо ушей.

-2758947

Он включил планшет, и стал что-то проверять. Ещё раз переспросил моё имя и фамилию.

-Что ж всё верно, всё эти штуки,- он улыбнулся и похлопал планшетом по ладони, - все эти штуки виноваты в безработице. Если бы не было их и интернета, насколько счастливее могли бы жить люди.

-Счастливо, но скучно, - добавил я.

-Да, вот вашей претендентке Кате Галилей, теперь весело, - рассмеялся лейтенант.

-Погодите… как претендентке, какой Кате?

-Ну, которую вы с утра замочили. Всё чисто. Она была вашей претенденткой. У неё куча всяких дипломов, уже двенадцать лет как в Городе, не замужем. Поэтому сама пошла в программу…

-Постойте, лейтенант. А как же Лихай? Лихай Плюха.

-О чём вы?

-Мне сказали, что мой претендент некий Лихай Плюха. Я и разобрался с ним вчера. А эта утром… я думал это, его вдова… мстит мне… Я думал, это самооборона.

-Блин, - лейтенант снова полез в планшет, – как говорите его зовут

-Лихай. Лихай Плюха.

Он хмурился, тыкая пальцем в планшет.

Потом положил его на подоконник и над планшетом возникла тридеграмма. Плюха лежащий в луже крови возле двери лифта.

-Он?

-Он.

-Ну, это не мой район. По этому вопросу придёт другой лейтенант, и вы будете арестованы.

-Погодите, за что?

-За заказное убийство. Как киллер. Ждите. За вами приедут. И не забывайте про браслет. Не делайте глупостей.

С этими словами он устремился вниз по лестнице.

-А по этой Галилей, - добавил он, обернувшись, - вопрос закрыт.

Через час за мной действительно прислали группу захвата и полицейский геликоптер. Они схватили меня и, заломив руки за спиной и тыкая мне в голову стволами автоматов, потащили, через все больничные коридоры к вертолёту.

После двух часов допроса, когда мне удалось доказать, что данные Плюхи я получил у начальницы отдела кадров и предъявить её электронное письмо мне, следователь, наконец понял, что я не виноват, и у него есть другой обвиняемый – наша стерва Бабай, он обрадовался и снял, наконец браслет с моей ноги.

Меня отпустили, поздравили с победой в программе "Место под Солнцем" и сказали, что известят о повестке в суд.

Всё выяснилось на следующий день. Бабай перепутала файлы и отправила мне файл, который должна была направить Андросу Блогу, нашему экономисту, моему тезке.

Я попросту сделал его работу и спас его. Худосочный очкарик Блог, безусловно уже был бы трупом, если бы не я. Но теперь следствие пыталось разобраться, было ли это ошибкой или всё было подстроено Блогом или Бабай или мной.

Суд состоялся уже через две недели. Меня полностью оправдали. Блога тоже. Бабай приговорили к увольнению и к высылке из Города в течение сорока часов. Она не имела больше права на расстояние ближе четырёхсот километров приближаться к мегаполису.

Рыдающую и трясущуюся её увели из зала суда под руки.

Судья предложил нам с Блогом выбирать самим: или я освобождаюсь от программы "Место под Солнцем" на следующий год, потому что убрал уже двоих претендентов в этом, а Андрос Блог идёт снова в программу в этом году, или я дарю ему этого Плюху и мы оба идём в программу на следующий год.

Ответ надо было дать через сутки.

Спускаясь по лестнице суда, я уже предвкушал два года безбедной и беззаботной жизни, как вдруг Андрос догнал меня.

-Ты ведь разбил машину. Давай я отдам тебе свою, и пусть этот Плюха зачтётся мне, хорошо?

Подумай сам, какая разница год или два. Зато машина у тебя будет. Моя почти новая, ей три месяца.

Я усмехнулся.

-С автопилотом модель?

-Конечно, это же "Ауди", со всем фаршем.

-По рукам, - мы пожали руки и, вернувшись к судье, сообщили своё решение.

Да, Блог прав, действительно, какая разница год или два. Я мог два раза погибнуть в этот раз. Теперь я стану опытнее и сильнее и на следующий год снова смогу победить претендента.

А Блог просто купил себе год жизни за машину.

Мы вышли из здания суда. Давай я подвезу тебя, предложил я.

Мы сели в его, напоминающую две сложенные тарелки, машину, только по четырём кольцам на фронтальной части можно было понять, где у неё перед, где зад, и бесшумно встроились в поток машин. Пока я рулил, временами переходя на автопилот, Блог знакомил меня с премудростями компьютерного голосового управления и перепрограммирования.

-Если ты не перепрограммируешь, то при слове "домой", она поедет ко мне домой… - трещал он.

-Хорошо, что хоть команду "на работу" не надо перепрограммировать.

Мы подъехали к его дому, Блог достал что-то своё из багажника и махнул мне рукой.

Когда я отъезжал, то заметил стоящую у его дома женщину, с каким-то свёртком в руке. Ничего не подозревающий Блог шёл прямо к ней, не глядя по сторонам, лишь время от времени посматривая на свою уже бывшую машину.

Я выскочил из машины и, указывая пальцем на женщину крикнул:

-Блог!

Но было поздно, она выхватила из свёртка огромный мачете и бросилась на Андроса.

Одну рану она всё же успела ему нанести, перед тем как я схватил её за руку и повалил на землю.

Я схватил её за горло, она сопротивлялась, но я сжимал её горло сильней и сильней.

Рана Блога, похоже, была несерьёзной. Он неловко выставил руку, а она неловко порезала её своим мачете. Они были те ещё бойцы.

-Ты в порядке? - спросил я его.

-Да, ерунда, даже, наверное, без врачей обойдусь. Кто она?

-Держу пари, что её фамилия Плюха.

При этих словах женщина начала яростно сопротивляться и извернувшись, укусила меня за руку.

-Задуши её Андрос, Задуши! – простонал Блог,– она ведь не уймётся.

-Нет, ты должен это сделать сам. Возьми мачете и проткни её. Это будет самооборона. По закону месть участнику программы "Место под Солнцем" всё равно карается смертью. Я сейчас отпущу её, а ты её проткнёшь.

-Нет, нееет. Я не могу, - Андрос Блог вскочил и, трясясь, пустился наутёк в свой дом, - она ведь не мне должна мстить, не мне! – кричал он убегая.

В небе послышалась сирена полицейского геликоптера.

-Тебе лучше исчезнуть, жена Плюхи, пока полиция тебя не засекла - я отпустил её горло. –Живи.

Я медленно пошёл к машине, а когда обернулся, её уже не было. Лишь брошенное мачете валялось посреди двора. Я вернулся и подобрал его.

Может пригодиться через год.

 

Андрей Оредеж