Над плато Аруг-Девьен заалел рассвет. Эта пустынная территория служила предграничным разделом между империей Гардар и империей Ямтуо. Здесь нет ни поселений, ни каких-либо военных укреплений. Просто голая земля с редкой растительностью и малочисленной живностью. Так было раньше. Сейчас же между императорами держав идет спор, кому на самом деле принадлежат эти земли. И теперь здесь все чаще можно увидеть конные патрули. Особо ретивые жители Ямтуо уже начинали осваивать земли, не смотря на то, что официально это владения империи Гардар.

Здесь, время от времени, собирались войска обеих держав. Редко дело доходило до вялых перестрелок. Чаще войска просто стояли друг против друга, в то время как генералы и министры решали вопрос землевладения в бесконечных спорах, то давая команду боевой готовности, то отзывая войска от плато к ближайшим городам. И этот спор идет уже несколько лет. Но возможно сегодня что-то изменится. Не зря ведь рассвет пылает алым?...

На вершине плато стояли пятеро. Честно говоря это была странная компания: бледный юноша в костюме, который лучше бы смотрелся на любом из прихлебателей при императорском дворе, чем на нем, и четверо мужчин в одинаковой униформе. Судя по цвету – военной.

Не смотря на бледность юноша был достаточно красив: немного длинные, каштановые волосы; голубые глаза, полуприкрытые веками; тонкий, вздёрнутый нос. Смотря на него, постепенно приходишь к мысли – ему здесь не место. Как занесло на это пустынное плато такого франта? Ему бы среди столичных щеголей волочится за дамами да томится перед императорским дворцом, в ожидании момента, когда можно будет просочиться на бал… Но нет – вот он, стоит и смотрит как над высохшей землей встает солнце, держит в своих руках черный футляр.

Более органично в пейзаже смотрится четверка в униформе. Однако в ней выделяется один. Нет, он ни красавец, ни урод, его наряд такой же как и у остальных. Но как он держится: гордо расправленные плечи, немного выпяченная вперёд грудь и холодный, режущий взгляд. Лицо его носит небольшой отпечаток небритости, коротко стриженые волосы слегка взъерошены от ветра, во рту нервно перекатывается сорванная где-то на склоне травинка.

Глазам людей представал во истину унылый пейзаж: пустынная земля, выжженная солнцем, с разбросанной крупой скал. Ни деревьев, ни трав. Хотя, может быть, трава там и росла – с высоты плато разглядеть все детали человеческому глазу явно не под силу. Единственное, что скрашивало эту картину, - это восходящее солнце. Да и то лишь до поры до времени. Уже через три-четыре часа жара будет невыносимой.

- Когда начинать, генерал? – голос юноши не отражал ни каких эмоций, он был сух и тих, как ветер, летавший над окружающей пустыней.

- Ты увидишь. – ответил приосанившийся военный, выплевывая травинку. Он зашел в тень еще холодного, вытянутого вверх камня на краю плато. – Знаешь, местные называют этот камень «Перст Самаргела»… Знаешь почему?

- В честь какого-то своего бога…

- Верно. Это бог войны. Наверное это знак.

- Может быть…

Трое других в форме решили отойти немного в сторону, дабы не отвлекать своего командира своей беседой:

- Зачем нам нужно было тащиться сюда? – начал разговор самый молодой из троицы вопросом, по видимому, мучавшим его все время пути на вершину.

- Этому бледному нужно видеть место, иначе у него ничего не получится… – с презрением в голосе ответил его товарищ. Он был явно старше. Лицо его был обветренным и сухим, как равнина внизу. Шрам на правой щеке уродовал некогда добродушного провинциального парня.

- А откуда он? Говорят, его прислал лично граф Сент-Блават. – вступил в разговор третий, рыжий парень. – Мол, он у него при дворе в основном обитает…

- Да черт его знает, откуда он. Но ты глянь как он вырядился – словно к бабе собрался. Как по мне – так мы бы и без него неплохо обошлись… - цедил сквозь зубы «Шрам».

- Ну не знаю, не знаю, Као. Ты же слышал что у северного кряжа было? – начал «Рыжий»

- Я слышал, там говорят вообще ужас был… - подхватил «Молодой».

- Чаще повара слушайте, он вам расскажет как он в одиночку поварешкой дракона пришиб. Олухи. У северного кряжа просто заснули часовые. Вот и все причины, почему там наших потрепали.

- Но… - начал рыжий.

- Тихо. Пора. – голос генерала оборвал едва начавшуюся беседу.

Взоры всех присутствующих обратились на разлившуюся внизу равнину. Пустыня впереди взорвалась облаком пыли. К плато что-то приближалось. В ответ на появление облака, внизу, перед обрывом, началось движение. Замелькали фигуры людей, будто ящерицы вылезшие из под земли на встречу солнцу.

- Подождем пару минут. – генерал напряженно всматривался в горизонт, теребя воротник своей форменной рубашки. Облако приближалось достаточно быстро. – Секундомер! - Као протянул генералу посеребренный диск секундомера. – Начинай.

Услышав эту фразу, юноша поставил на землю футляр, присел рядом и открыл его. Из-за его спины бойцам было не видно, что в нем. Встал он со скрипкой в руках. Встряхнув в руке смычок он начал играть. С первой нотой генерал нажал кнопку секундомера. Отсчет начался. Внизу копошились люди, слышались крики, лязг метала. А на вершине рождалась тихая, печальная мелодия, заполняя собой пространство вокруг. Облако пыли стало принимать очертания приближающихся автомобилей, часть из которых останавливалась в стороне от основной массы с неизвестными целями…

А мелодия лилась. Пальцы юноши «обнимали» гриф инструмента, нежно касаясь струн, так пылкий любовник делает робкие прикосновения к своей пассии. Но вся легкость была лишь в руках. Его глаза неотрывно следили за равниной, лоб нахмурен от напряжения, появились первые капли пота. Мелодия, издаваемая скрипкой, окутала людей на вершине. Казалось, она затмила собой все плато, всю равнину до горизонта. Бойцы стали неуверенно  оглядываться, генерал нервно сжал губы. Нота за нотой срывались из под смычка. Какая-та тоска стала охватывать людей на вершине. Всех, кроме бледного юноши.

Внешне легкие движения рук стали отдаваться болью в висках. Взгляд его нервно переходил с одного на другое. На какое-то мгновение коснулся генерала, что в принципе входило в планы военного. Пальцы порезало струнами. Гриф окропила кровь и, как будто, небо потемнело в этот момент. Или это только казалось? Ни Као, ни «Рыжий», ни «Молодой» не понимали, что они чувствуют и зачем они вообще здесь находятся…

Грянул выстрел. В это же мгновение или чуть позже стихла мелодия. Юноша пошатнулся, руки ослабели, и пальцы отпустили смычок. Тело в костюме стало заваливаться. Только в этот момент оцепеневшие было солдаты бросились на помощь юноше. Пригнувшись они подхватили его и оттащили от обрыва. Реанимация, как учили: первое – сделать…

Генерал смотрел на равнину. Больше выстрелов не было. Автомобили приближавшиеся от горизонта замерли. Пыль стала оседать. Водители еще не поняли что произошло, как впрочем и люди находящиеся прямо под обрывом. Генерал посмотрел на секундомер – он остановился сам, без его вмешательства. «Минута сорок секунд. Успел…»

- Все как говорил граф… - генерал еще раз взглянул на равнину, потом на секундомер и обернулся. Его бойцы всё ещё копошились над телом юнца. – Да хватит его тормошить! Он мертв. С такого расстояния в него попасть… это наверняка был один из бекасов.

- И что теперь, генерал? – Као мгновенно отстранился от тела скрипача, хотя его товарищи ещё пытались что-то сделать.

- Пока не ясно. Главное – он успел. Заклинание сработало – секундомер остановился сам. Как нам и обещали – техника вышла из строя. А если ещё учесть что он умер на последних нотах заклинания, то, я думаю, оно будет действовать здесь как минимум пару недель. Парень на славу постарался. – генерал взглянул на бледное лицо. Пустой взгляд погибшего уткнулся в небо. – Не зря погиб. Возьмите тело, инструмент положите в футляр и унесите к лагерю. Потом отправим тело в столицу.

Под обрывом стали раздаваться первые звуки сражения, а с ними и первые крики боли.

- Получается, что теперь здесь только в рукопашную можно? – спросил «Рыжий».

Генерал вернулся к обрыву. Всмотревшись в происходящее внизу, он, наконец, ответил:

- Нет, Бруслов прислал сюда своих лучников. И они весьма неплохо справляются. Ха! А министры считали сохранение полка его стрелков пустой тратой денег.

- Генерал, мы готовы выступать в лагерь!

- Прекрасно. Сейчас отправимся. Као – позаботься о том, чтоб тело не оставили на улице, лучше сразу начни договариваться о его отправке в столицу с первым караваном. Гергий!

- Да, генерал? – откликнулся «Рыжий»

- Как прибудем – составь рапорт о гибели меломага. Учить тебя не буду – ты и так все знаешь, где правду, где приукрасить… И сразу напиши запрос на отправку к нам нового. Боюсь их услуги нам еще пригодятся…

- Слушаюсь!...

…Рассвет был алый. Он себя оправдал. Бедный юноша – бывший ученик столичной школы магов-мелодиков – был первой жертвой. За ним  на пир к Самаргелу отправилось ещё около трёх тысяч человек. Так начиналась война…