Литературный конкурс-семинар Креатив
Рассказы Креатива

Сулейманов Владислав - Сотый Демон

Сулейманов Владислав - Сотый Демон

«Так что, в случае неудачного поворота ваших мыслей,

если вдруг вас на полном ходу занесет в тот уголок памяти,

где царит непереносимый ужас, помните: Безумие всегда рядом.

Безумие – это запасной выход.»

Джокер «The Killing Joke»

Часть 1 «Очередной «неизвестный»

Этот день для Кевина Батлера начинался несколько не так, как обычно.

Во-первых, ему наконец удалось выспаться, что в последнее время стало для него большой редкостью; он был той еще «ночной совой»: часто отходя в другие миры, коими наполнены книги, он зачитывался, как Кевин Батлер называл, «ужастиками», получая от этого безграничное удовольствие и хронический недосып.

Вчера же он пришел с работы несколько раньше обычного: заканчивая вместе со своим товарищем отделку гроба для очередного «неизвестного», Кевин почувствовал недомогание. Выразив сочуствие, Томас, непосредственно товарищ, отпустил его домой, пообещав, что прикроет его «лохматую задницу».

Выблевав остаток скромного обеда по пришествии домой, Кевин сразу же завалился спать; без всяких мыслей, которые обычно не дают ему спокойного сна, он провалился в бархатную тьму.

Проснулся он раньше обычного, но чувствовал себя бодро; разыгравшийся аппетит, чего обычно с утра не бывало, погнал его на кухню варить кофе и съедать вчерашние макароны. Солнце, еще только тянувшееся к зениту, ярко озаряло всё вокруг, предавая окружающему Кевина миру какой-то особенный блеск. Ему, Кевину, казалось, что пылающая звезда озаряет даже самые темные закоулки его души и бедно обставленной квартиры – это во-вторых.

Сюрпризов, похоже, еще будет немало, подозревал Кевин, но приход на работу был, как всегда, встречен приветствием здоровяка Томаса и очередным «неизвестным».

- Аллилуя, брат! – приятный бас Томаса сегодня звучал несколько мягче обычного. – Как ты?

- Живой, - улыбнулся Кевин.

- Вижу, и цвет лица у тебя живее! Вот только боюсь, что еще один «неизвестный» может заставить тебя побледнеть, - извиняющимся голосом добавил добродушный здоровяк и указал на неподалёку расположившийся, стоящий вдоль стены на двух табуретках, гроб.

Томас знал, как его товарищ относился к ним. Каждый раз, когда к ним поступал очередной «неизвестный», Кевин любил грязно выругаться и сделать пару глотков из спрятанной заначки. В этот же раз все обошлось куда спокойнее: Батлер, прикрыв глаза, глубоко вздохнул и промолвил:

- Тогда за работу.

Подойдя к гробу, Томас взялся было за него, но тут же осекся, заметив, что его сотоварищ всё еще стоит у нового пристанища мертвеца не шелохнувшись.

- О нет, вот только не надо вот этого вот твоего!... – взмолился здоровяк.

- Прости, без этого уже не могу.

Томас, состроив недовольную мину, поднял крышку гроба.

Черт знает почему, но Кевин, перед тем как предать усопшего в обьятия земли, не мог устоять перед тем, чтобы не взглянуть на мертвеца. Это стало своего рода ритуалом. Том не понимал этого, но предпочитал лишний раз не говорить об этом. Кевин же и не стремился, чтобы его поняли; он видел в этом своеобразном «ритуале» нечто, что повергало его в некий трепет; чувствовал, как тело покрывается мурашками, когда он заглядывал в лицо мертвому, осматривал с ног до головы. При этом его мозг, подобно компьютеру, анализировал увиденное: « Так... молодой парень. Одет в лохмотья, на крылышках носа следы белого порошка, темное пятно на воротничке; похоже, пена изо рта еще не самое страшное, что с ним случилось»

Сегодняшний «гость» несколько отличался от основного контингента «неизвестных»; основу последних в основном составляли пьяницы, наркоманы и прочие-прочие неблагополучные отбросы. Мужчина под шестьдесят; ростом чуть выше метр девяносто; отлично сидевший костюм цвета зрелой сливы. Вроде бы ничего необычного, верно? Но меткий глаз Кевина видел не только это. Во-первых, трость у правой ноги. Золотая ручка, дерево – благородный ясень. Взгляд Батлера пополз чуть выше – кольцо, похоже, тоже золотое; интересная гравировка печатки. Из нагрудного кармана едва заметно торчала цепь – тот же благородный металл.

Что еще необычного может преподнести этот день?

- Вот те на, - протянул Томас, - нечасто к нам такие заглядывают.

- Заметил? – Кевин имел в виду драгоценности.

- Ага. И что-то я беспокоюсь за тебя, брат.

Естественно, Томас не мог не заметить излишнюю – кто бы мог подумать! – заинтересованность к мертвецу; и естественно, у него в сознании вновь взыграли приступы паранойи.

- Ты чересчур плохо обо мне думаешь, Томми. Мы с тобой уже проходили это.

Конечно, проходили, черт возьми. Работают вместе уже довольно-таки давно; эти двое выстругали немало гробов и захоронили немало трупов, включая «неизвестных». Но в начале их совместного пути, лет пять назад, когда обоим едва перевалило за двадцать, Томас не один раз подозревал Кевина в мародерстве и даже устраивал – правда, непродолжительные – слежки, чего не мог не заметить Батлер. Состоялась тогда пара неприятных разговоров между товарищами, едва не перешедшие в драку.

- Ладно, прости. И всё же, ты не против, если я заколочу гроб?

- Валяй, я сейчас подойду.

Кевин вышел из мастерской, прилегающей к похоронному бюро.

Киоск быстрого питания стоял на другой улице, через дорогу от бюро. Недавний диалог словно бы выкачал часть жизненной силы; необходимо было взбодриться.

- Тебе как обычно? – как всегда приветливое, покрытое легкой рябью лицо юношы слегка утихомирило бурю на душе.

- А зеленый чай есть?

- К сожалению, только черный.

- Тогда как обычно.

Вернувшись в мастерскую с наполовину опустевшим пластиковым стаканом эспрессо, Кевин опустился на деревянную табуретку и тут же бросил взгляд на Томаса:

- К чему шурупы? Мне кажется, с гвоздями было бы меньше хлопот.

Упершись обеими руками на гроб, Томас одобрительно хмыкнул и исподлобья глянул на товарища:

- Возможно. Но шурупы сподручнее. Пошли, я как раз закончил.

С обоих концов взявшись за гроб, «коллеги по цеху», как иногда они себя называли, перетащили гроб к относительно небольшому участку земли, чуть отдаленному от основных захоронений. Уже на месте они увидели вырытую могилу, рядом с которой уже примостилась очередная табличка...

- Ты посмотри, да у нас с тобой маленький юбилей! – изумился Томас.

Кевин полоснул взглядом табличку.

«100»

- Да ну тебя, - откликнулся он. Томас лишь усмехнулся.

Опустив гроб на дно могилы, они некоторое время стояли, неподвижно и молча.

- Это надо же, придумать...- Начал было Кевин.

- Да-да, знаю. Можешь не начинать.

Сколько Томас помнил своего напарника, тот часто заводил одну и ту же пластинку, длинную и нудную. И он терпеть не мог выслушивать одну и ту же жалобу.

Суть заключалась в следующем.

С прошлого года на пост президента вступила женщина, чего не было аж четверть века. Естественно, пошли всевозможные реформы в различных сферах жизни общества, вчастности это коснулось и посмертную сферу. Самоубийц, значит, можно скармливать львам, негодовал Кевин, потому что они являются психически нездоровыми отбросами, а мертвецов с неизвестными именами, значит, закапывать наравне с так называемыми «обычными людьми»? Мол, чтобы не нарушать их права ( это, разумеется, не цитата – Кевин вообще каждый раз искажал это предложение, но смысл оставался одним)? Но всегда это заканчивалось возмущенным восклицанием: «Да какие там могут быть права у мертвецов!»

«Что ж,- подумал Томас, - в этот раз я успел его вовремя остановить.» – И улыбнулся

- Чего лыбишься, - ухмыльнулся Кевин.

- Вспомнился случай. Как закончим, расскажу.

Приближался полдень. Золоченный диск, горячо припекая шеи двух товарищей, казалось, делился золотом со всеми на свете, выставляя напоказ свою безграничную щедрость.

Засыпав могилу землей, Кевин и Томас вернулись в мастерскую, облегченно наслаждались прохладой помещения и говорили обо всём на свете.

Похоже, Кевин Батлер был счастлив, хотя и не сознавал этого.

Если б знать ему, как скоро всего этого не будет!

Часть 2 «Падальщик»

Прошел месяц мучительных ожиданий.

После захоронения сотого «неизвестного» Томас буквально устроил охоту за Кевином. Он следил за ним почти круглые сутки, кроме рабочего времени, разумеется, когда парень всегда под рукой у здоровяка. Задачу ему облегчало то, что Батлер был, по сути, домоседом, по клубам и гостям не шарился, поэтому пасти его было довольно-таки просто.

Кевина это просто выводило из себя. Не утешало и то, что вылазка, которую он запланировал не давала спать по ночам, заслоняла собою все остальные мысли, будоражло всё нутро.

Прошла еще неделя, прежде чем Кевин понял, что хвоста за ним больше нет.

И вот, в назначенный день, заранее подготовившись, он вышел в ночь. Мрак и  густой туман мгновенно укутали его в свои объятия, укрывая от любопытных глаз.

Был первый час ночи.

Облачившись в доходящее до колен старое пальто, Кевин прятал под ним небольшую лопатку. В кармане на случай всякий был припасен фонарь, в другом – отвертка.

Пока он добирался до кладбища, у него в голове зудела мысль: «Какого черта этот кабан-переросток не давал мне проходу?»

Конечно же, этот моралист заботился обо мне, тут же ответил себе молодой человек.

Глубоко в сознании он считал по-другому, но – нет! – он просто не мог в это поверить! Да ну, быть того не может!

Едва завидев вход на кладбище, он тут же выкинул все мысли из головы, сосредоточившись на деле. Украдкой заглянув в окошко коморки сторожа, которая так же, как и мастерская, прилегала к бюро, Кевин застал его в нетрезвом виде, уже отрубившимся на диванчике.

«Надо же, - усмехнулся он, - а завтра опять будет философию ухода в астрал пропагандировать. Хорошо, приступим.»

Добравшись до могилки с табличкой, окрещенной под номером 100, он не мешкая приступил к работе. Сняв пальто и аккуратно повесив на табличку, молодой человек ловко орудовал лопатой, сопя, кряхтя, вытирая пот со лба.

Через треть часа лопата уткнулась во что-то твердое, дребезжа о деревянную поверхность гроба. Тихо выругавшись, Кевин очистил остатки земли и тут же принялся отвинчивать шурупы.

Один, второй. Ты посмотри, целых шесть штук закрутил.

Но он прежде всего отметил не это; некогда наслушавшись историй о мародерстве от своего папаши, который когда-то работал в том же бюро, что и сын, Кевин приметил, что шурупы-то слишком короткие! Как раз такие и используют нацелившиеся на драгоценности мертвецов могильщики.

Совпадение?

Возможно.

Неужели Томас всё-таки приревновал его к сокровищам? Неужели этот добродушный здоровяк склонен к падальщничеству?

«А ты, значит, склонен» - раздался голос в его голове. От неожиданности Кевин хрипло вскрикнул, быстро огляделся по сторонам.

Никого. Значит, голос из черепной коробки.

Молодой человек списал на то, что это был его внутренний голос; быть может, голос его совести.

Но Кевин-то знал, что им движет не жажда наживы. Его просто зачаровала трость, кольцо с фантастически выгравированной печаткой; им движило любопытство, что же всё-таки было в нагрудном кармане того человека. Он считал эти пленившие его вещи своего рода артефактами, достойными если не поклонения, то уж точно восхищения.

Он раскрыл крышку гроба.

Оказавшись один на один с мертвецом в несколько неофициальной обстановке, парень слегка растерялся. Взяв себя в руки, он даже умудрился позавидовать тому умиротворенному состоянию, с которым мертвец предстал перед ним.

Внезапный приступ агрессии заставил помутнеть сознание.

Схватив «неизвестного» за грудки, молодой человек приблизил своего к его лицу свое и пробормотал:

- Ну что, папаша, ты не серчай, а пару вещей-то я у тебя возьму.

Также неожиданно отпрянув, Кевин тяжело, с отдышкой провел пятерней по волосам.

«Это еще что за пируэт?»

Подавив очередной внезапно нахлынувший приступ агрессии, он взял сперва трость. Приятная на ощупь гладь благородного ясеня подействовала успокаивающее; и всё же Кевин приглядывал за мертвецом, будто бы опасаясь, что в отместку на кражу тот встанет и начнет мстить.

«Интересно, кем был этот старик?»

Он и раньше об этом думал. Да что там, он думал об этом постоянно! Но к логическому завершению мысли прийти никак не удавалось.

Еще один беглый взгляд по трости. И только сейчас на глаза попался выгравированный, источающий безумие, широко распахнутый глаз,с маленьким зрачком и чуть обрамленной верхней душкой века. Кевин долго всматривался в глаз; на что тот ответил тем же.

Тряхнув головой, он сунул руку в нагрудный карман. Покрывшись мурашками от соприкосновения с чем-то змееподобным, он извлёк на тусклый звездный свет ничем не примечательный брегет, разве что с обратной циферблату стороны отливающего золотом корпуса виднелась та же геральдика, что и на трости.

Дело дошло до кольца. Вот только с распухшего холодного пальца мертвеца оно стягиваться не хотелось. Кевин выворачивал костлявую фалангу и так и эдак и в конце концов с хрустом, показавшимся в ночной тишине чересчур уж громким, сломал чертов палец.

Раскрытый глаз, источающий безумие, выпучился на него с печатки.

«Должно быть, символ какого-нибудь клана» - мельком пронеслось в голове.

Молодой человек почувствовал, как это безумие поглощает всю его сущность; чувствовал рвущиеся наружу приступы агрессии, хотелось выть, кричать, сокрушить всю чертову Вселенную!

Его кулак сокрушительно опускался на лицо старику; выговаривая различные проклятия, он бил по бесчуственной плоти, исторгая всю ту агрессию, которая била из него ключом.

Было еще темно, когда Кевин добрался домой; в его сознании даже не отпечаталось то, каким именно маршрутом пришел; но рассвет был близок.

Он чувствовал безграничную усталость и легкое чувство, что за ним наблюдают. В сенях он сбросил на пол пальто, скинул ботинки, поставил в угол трость. Затем устало привалился к двери и сполз, пятой точкой уткнувшись в пол. Нащупав в кармане остальные трофеи, слегка успокоился, но тут же бросил взгляд в конец коридора.

Глаз, источающий безумие, тупо уставился на Кевина; белок, испещренный кривыми черточками нервов, будто бы источал слабое свечение, так что было видно до максимума сузившийся зрачок. Смотрел долго, пристально. Затем, так же мгновенно, как и появился, исчез. Испарился и нечеткий силуэт, едва проступавший из темноты.

Казалось, Кевин не почувствовал, как напрудил в штаны. Он только взирал в конец коридора, на пустоту. Его била мелкая дрожь.

Спустя четверть часа он вдруг улыбнулся.

- Господи, так ведь и до психушки близко, - и провалился во мрак.

Часть 3 «Знакомство в неофициальной обстановке»

Кевин проснулся от сумбурного сна.

В голове роились скользкие воспоминания о вчерашнем дне. Мертвец... трофеи... сто... демон. Кевин вдруг тряхнул головой – туман в голове тут же рассыпался – и огляделся по сторонам.

Никакого вчерашнего дня, ни мертвеца, ни даже трофеев – лишь белые стены психбольницы, лиловые во тьме, кровать с измятым бельем, зарешеченное окно, запертая снаружи дверь, перепуганный парень и... нечетко проступающий силуэт во тьме в противоположном углу палаты, как будто бы сидевший на корточках, и источающий безумие с мелким зрачком, выпученный глаз.

Кевина не волновало, что его душераздирающий вопль привлечет внимание делающих обход санитаров; напротив, он даже на это рассчитывал. Он вскочил с пола, со своего угла, где он спал, кинулся к двери и принялся по ней исступленно колотить, завывая и вопя во всю мочь.

- Выпустите меня, ради Бога! Нет-нет-нет, не оставляйте меня с ним!

А сзади, в углу, противоположным, если смотреть по диагонали, тому, где сидел Кевин, раздавалось хриплое дыхание, скрипучий сиплый смех; широкая ухмылка безумия, источающее дикий смрадный дух.

Бывший могильщик то и дело мельком бросал полный ужаса взгляд назад, дабы убедиться, что демон – а он был уверен, что это демон, - не плод воображения.

- Заткнись, - послышался с другой стороны двери голос санитара, - не то я тебе лошадиную дозу успокоительного вколю!

- Пожалуйста, пожалуйста, - переходя на тонкий тенорок взмолился Кевин.

- Заткнись, кому говорят!

Хлынувшая волна отчаяния заставила парня обернуться, уперев ладони в косяк, и выпучиться от ужаса на вселяющего страх демона. В сознании мелькнула мысль, что выпученные глаза сейчас напоминают единственный глаз демона – сочащиеся безумием, как кровь из глубокой раны, с сузившимися зрачками, глаза.

Вопль, едва не переходящий на визг, заставил Кевина прямо-таки вжаться в дверь. Демон, казалось, бесновался, исходил весельем и безумием, хотя силуэт, едва видевшийся из темного угла, оставался на месте; казалось, безумный глаз насквозь прожигает нежную плоть человека.

В голове Кевина, подобно демону, бесновалась одна мысль: « 100, 100, 100, 100». Некогда полный сил, молодой человек чувствовал, как постепенно сходит с ума и теряет жизненную энергию. Он медленно съехал на пол, подтянул колени к груди, сомкнув пальцы вокруг лодыжек.

Несколько мгновений, показавшихся Кевину вечностью, они пристально смотрели друг на друга. И за эти несколько мгновений парню предстали события, предшествующие попаданию в это гиблое место.

Проснувшись на закате следующего дня, он заметил, что проспал всю ночь, сидя у двери. Бросив беглый взгляд в конец коридора, он с облегчением заметил, что там ничего и никого нет. Следующие минут семь заняло неторопливое изучение трости.

К удивлению Кевина, на дереве, было высечено, как будто бы непрофиссионально так, ножом, нечто, похожее на имя.

«Хелл Карнаж»

Дальше всё как в тумане: убийство... нет, серия убийств; окрававленые руки, лицо в мелких брызгах; серия судебных разбирательств, побоев, издевательств. И вот конечная станция – приют для психически больных людей.

И вдруг ему открылось нечто; Кевин не был бы удивлён, если открыл ему это демон: Сотый. Этот демон – один из ста людских демонов, живущих в душе смертного.

Имя демону Безумие.

Казалось, улыбка демона стала шире. Её видно не было, как и всего демона, кроме расплывчатого силуэта, бессомненно, стройного силуэта и одного безумного глаза, большую часть которого составляет испещренный полосами нервов белок; но Кевин чувствовал, как обнажаются кривые, но острые зубы.

Открылось парню и другое. Хелл Карнаж( а бывший могильщик был уверен, что тот высокий старик и был Хелл Карнаж) был одним из многих носителей демона.

«100, 100, 100»

Демону нужен новый носитель.

- Сто пудов врешь! – послышался из-за двери голос санитара.

Образовать союз.

- Поспорим на сотню! - азартно подхватил собеседник – вероятно, другой санитар.

Распространять безумие; о да, их ждут великие дела!

- Кстати, завтра у меня застолье намечается...

Какое могущество ожидает его при их соитии!

«100, 100, 100»

Что, или кто, имеется в виду под «его»?

Кевин вдруг завопил, вскочил и опять принялся колотить кулаком по двери. Он чувствовал, что сил бороться с демоном нет; он звал санитаров, чтобы те усыпили его, ввели какую-нибудь хрень, потому что иначе его поглотит безумие. Сплошное БЕЗУМИЕ.

Санитары нервно огляделись на палату пациента.

- Может, введем ему наконец успокоительное? – предложил один из них. – Что-то он сильно буйный сегодня.

- После того, что этот псих сделал с Мэтью, я к нему в палату ни ногой. Ей богу, за сто миллионов не пойду!

- Тогда по кофейку?

- Нет, нет, НЕ-Е-Е-Е-Т! – еще пуще завопил Кевин, по его щекам катились слезы. - Н-Е-Е-Е-Т!

Похоже, тактика демона всегда действует безотказно. Все его носители, независимо от пола, возраста и статуса, становились рабами Безумия раньше, чем тот сливался с ними. Потому что сильнее Безумия нет на свете демона.

И демон твердо намерен ждать часа, когда это поймут остальные.

Часть 4 «И ссоры меж партнеров бывают»

«Зачем ему это понадобилось, не пойму?» - выходя из загаженного отбросами переулка, думал Кевин.

Его пробила нервная дрожь, когда мимо пронеслась патрульная машина, и он тут же еще глубже зарылася в плащ. Кевина постоянно преследовала мысль, долго ли еще ему придется скрываться от полиции.

« А ты, кажется, думал, побег из психушки просто так сойдет тебе с рук, проказник!» - ехидничал праздный демон, как-то по-пижонски растягивая слова. Батлера уже тошнило от постоянного веселья Безумия. После их соития бывший могильщик чувствовал, что теряет над собой контроль; чувствовал, что демон в скором времени будет окончательно господствовать в его теле и душе и не отпустит его никогда.

- Заткнись, - чуть слышно рявкнул Кевин, даже не заметив, как от него шарахнулась крючконосая бабулька.

«А ты сегодня не в меру болтлив, золотко» - и протяжно заверещал, захлебываясь смехом, Безумие.

На лиловом небе начали появляться первые звезды. Улицы уже пустели, приближая тот час, когда Кевин исполнит волю демона. Ожидая момента перейти улицу, Кевин чуть слышно пробормотал:

- Что означает Хелл Карнаж? – и тут же почувствовал, что Безумие раскрыл свой рот в улыбке, обнажая ряды острых и больших желтых зубов. Молодой человек и прежде думал об этом, все два с лишним года, что проводил в приюте для умалишенных, но всегда боялся спросить об этом напрямую.

«Что ж, напарник-розовая-попка, в скором времени ты и это узнаешь» - новый приступ смеха.

Кевин вдруг остановился. Господи, сколько же он не довольствовался вкусом ароматного кофе! Мерцающие буквы, состоящие из неоновых трубочек и гласящие «Кофе-Бар», так и манили зайти хотя бы на маленькую чашечку. Батлеру даже почудилось, что он ощущает чудесный аромат, тянущий с другой стороны дороги, и тут же двинулся на ту сторону. Но только занёс ногу, как во всём теле пронеслась вспышка боли, которая тут же скрутила его.

«Стоять, красотка-сладенькая-попка, ты куда это намылился?»

- Я только...

«А ну закрыл пасть и пошел туда, куда велено!» - взревел Безумие.

- Нет.

Наступило напряженное молчание. Кевин стоял на коленях, скрючившись, ожидая новой вспышки боли. Те немногие прохожие одаривали его чуть беспокойным взглядом, но не более того, - и проходили мимо. Но боль отступила – так, как руки душегуба сходят с шеи того, кого минутой ранее безбожно душил.

- Ты, деспотичная гнида, не даешь мне и шагу в сторону ступить, твои бессмысленные издевки меня раздражают – одним словом, ты порушил мою жизнь и восторгаешься этим. Я говорю тебе «нет», - все больше закипая и поднимаясь на ноги, гнул Кевин, - пошел вон, прочь от меня!

Мгновение он ждал. Казалось, демон сконфузился, словно нашкодивший пес, и отошел прочь в угол. Но молодой человек был уверен, что Безумие лишь притаился точно так же, как и затаил свою злость. И все же Батлер почувствовал облегчение, сравнимое с тем, как приговоренному к казни сделали милость – и простили.

Он с минуту стоял на тротуаре, прислушиваясь к свободе( бессомненно, временной). Даже не верилось, что получилось дать отпор наибезумнейшему созданию ада( или другого мира).

«Авось и укротить смогу» - улыбнулся Кевин, и тут же послышался тихий, как легкое дуновение ветерка, смех, гортанный и противный. А может, послышалось?

Так или иначе, парень двинулся через дорогу, где его ждала чашечка, а то и две, удовольствия, коего он не испытывал так давно.

Часть 5 «Урок жизни, или как важно сотрудничество»

За второй чашечкой кофе к нему вдруг пришло воспоминание о том, как убил одного из санитаров психбольницы.

Однажды( когда еще никто не подозревал того, насколько опасен пациент), напросившись на дозу успокоительного, он напал на санитара, сходу набросившись на него, свалив на пол, и принялся всевозможно истязаться над ним. Вырвал ухо, откусил шматок от шеи, размозжил череп об пол... самое страшное из этого было то, как он, вонзив в спину пятерню с откуда-то появившимися острыми когтями, вырвал позвоночник прямо вместе с черепом – после чего издал победный клич, походивший на рык, подобно первобытному охотнику.

На том воспоминание расплылось, пошли какие-то невыносимые избиения и вспышки боли, но неожиданность, с которой оно появилось, вызвала тошноту и заставила поскорее расплатиться и уйти. Кевин догадывался, что это наверняка шалит демон, напоминая о себе.

Спустя час с четвертью он уже добрался до переулка, выходившего на кладбище и бюро, где он некогда ограбил труп и работал соответственно. Несмотря на то, что он так люто ненавидел сидящего в нем демона, он чувствовал, что нужно непременно снова выкопать ту самую могилу. Но Кевин даже понятия не имел, для чего собственно.

Он взглянул на запастье. Но часов там не было, лишь бледная кожа, покрытая жидкими волосиками, и вдруг Батлер понял. Это было озарение: артефакты – трость, золотые брегет и кольцо с печаткой – являются важным атрибутом для Безумия; это были, несомненно, важные для него вещи. Возможно, вскоре предстоит ходка и за ними.

Когда на тротуаре никого не оказалось, Кевин ловко перемахнул через трехметровый решетчатый забор. Соитие с демоном как положительным, так и отрицательным способом повлияло на физическую и анатомическую составляющие его тела.

Выкрасть лопату из коморки мастерской не составило труда.

Больше ничего и не требовалось.

Тут же принялся выкапывать могилу; по сути, ничего здесь и не поменялось: та же земля, мягкая и податливая, тот же воздух, табличка с номером 100, на которую Кевину было тошно смотреть.

«Чтоб вас всех, всю сотню демонов разом...»

Когда он добрался до гроба, на нём не было ни капли пота. Опять же: сказывалось влияние его соития – температура его тела понизилась на несколько градусов.

Предстояло открыть гроб. Но Кевин не торопился; точнее сказать, не решался. Мелькнуло ощущение deja vu. Его едва не била мелкая дрожь. Взгляд блуждал по крышке. Наконец он решился.

Мертвеца как не бывало.

- Что за черт!...

Кевина пробрала сначала дрожь, потом всенарастающая злость.

Он пал коленами ниц на дно гроба; распластался, будто бы поклоняясь Аллаху, издал устрашающий вопль.

А Безумие расхохотался. Во всю мочь. Сотый был точно также зол, но тем не менее хохотал, подобно извергающему потоки лавы вулкану. Он неистоствовал, он веселился, он...

Тут Кевин неожиданно расплостался в гробу – его чем-то огрело по спине. Но руки, по-прежнему, вытянутые вперед, высовывались из гроба – за что он и поплатился, когда крышка гроба опустилась второй раз.

Издав страшный вопль ужаса и боли, он бросился вперед, пытаясь выбить захлопнувшуюся крышку гроба... – и ужаснулся, когда у него не получилось. Он пробовал снова и снова, ругаясь, вереща; по щекам его текли слезы, душа, заливаясь паникой, безумствовала.

А Безумие хохотал и хохотал.

Глухой удар по крышке гроба. Мелкая дробь. Кевин вдруг понял, что его засыпают землей, заживо хоронят! С каждой минутой шелест падающей земли становился все тише, пока совсем не заглох.

Кевин Батлер окончательно отчаялся. Не так ему представлялась смерть обычного могильщика...но кто мог знать, что могильщик-то окажется одержим демонами?

- Будешь знать, засранец, как обкрадывать моих клиентов вперед меня, - пробормотал Томас Хилл и вдруг громко рассмеялся – так, что даже из-под земли его слышал Кевин.

А Безумие хохотал в унисон с добродушным здоровяком Томасом.

Часть 6 «О прекрасный, дивный мир!»

Этот день для Кевина Батлера начинался несколько не так, как обычно.

Во-первых, он чувствовал некую гармонию, но не с собой, а со своим попутчиком – Безумием. Его уже не волновало, что демон скоро окончательно установит полноправный контроль над телом и душой молодого человека; Кевин даже не замечал этого.

Солнце, еще только тянувшееся к зениту, ярко озаряло всё вокруг, предавая окружающему Кевина миру какой-то особенный блеск. Ему, Кевину, казалось, что пылающая звезда озаряет даже самые темные закоулки его души – это во-вторых. Но теперь ему это не нравилось. Выставлять напоказ своего попутчика было как минимум неразумно.

Ведь демон уже предупредил Кевина, что за ними еще придут и что их будет великое множество.

Кевин Батлер шагал по пустынным тротуарам, несмотря на то, что сегодня был будний день и по времени всего лишь треть первого. Тишину нарушали лишь мерное, ритмичное постукивание по блокам плитки тротуара трости из благородного ясеня, с золотой ручкой и вырезанным «Хелл Карнаж». Серый костюм и небесно-голубая рубашка отлично гармонировали с черными, до блеска вычищенными туфлями. На безымянном пальце в игривых лучах солнца поблескивало кольцо с печаткой. Картину довершала нахлобученная на голову шляпа, из-под которой выбивались непослушные русые волосы. Головной убор был не то чтобы широкополым, но позволял скрывать от окружающих часть лица.

- Безумие, – тихо позвал молодой человек и тут же почувствовал, как дремлющий демон открыл свой безумный глаз с маленьким зрачком, что предавало этому око еще больше безумия, – как по-твоему, почему на улицах так пустынно? – и взглянул на циферблат золотого брегета, покоившегося в нагрудном кармане пиджака.

«Почем мне знать?» - как-то лениво откликнулся демон.

- И правда что, почем тебе знать? Кстати, мне не дает покоя один вопрос, надеюсь, ты подсобишь мне и ответишь на него предельно честно. Так вот скажи мне, когда меня заживо хоронили, это ведь ты держал тогда крышку гроба? Я понимаю, ты, верно, хотел меня проучить, ведь так?

«Всё так, как ты и сказал, - хитро улыбнулся демон, - ты решил, что твоя жизнь без меня лучше; я решил доказать обратное»

- О, да, всё было предельно ясно, - ехидно улыбнулся Кевин. – Знаешь, я благодарен тебе. В особенности за то, что дал возможность убить старину Томаса.

Демон промолчал. Но сам он был преисполнен веселья, ведь его носитель и душа носителя уже вдоволь пропитались безумием, как губка. Дело оставалось за малым.

- Так что же все-таки означает эта надпись? - покосился на трость.

Несколько мгновений молчания.

«Адская резня. - в блаженстве растягивая слова, протянул демон. – Прошлый носитель окрестил меня так на языке своего мира»

- Адская резня, - благоговейно вторил Кевин и вдруг добавил: - я правильно подозреваю, что ты здесь, дабы построить новый мир?

Молчание, которое, казалось, длилось очень долго.

«Вполне быть может»

В голове Кевина предстала такая картина: город, полный безумия; люди с безумными лицами, безумными улыбками, идеями; поклонение Безумию, страх перед Безумием; Безумие – Сотый; Сотый – Безумие.

Везде Безумие. Один из ста различных демонов, и, пожалуй, самый великий из них.

Прекрасная картина.


Авторский комментарий:
Тема для обсуждения работы
Рассказы Креатива
Заметки: - -

Литкреатив © 2008-2024. Материалы сайта могут содержать контент не предназначенный для детей до 18 лет.

   Яндекс цитирования