-АААААААААААААААААААААААА!!!
Задолбали.
Я хватаю автомат и выбегаю на улицу.
- Сколько же вас! Сдохните, суки!!! Сдохните, твари!!! Сдохните, уроды!!!
Стрельба, стрельба, стрельба…
Трупы, трупы, трупы…
Крики, крики, крики…
Кровища, кровища, кровища…
-ЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕ!!!
Меня не пристрелили? Значит, это не пуля была, это я сознание потерял. Гадство. Таких неврастеников, как я, должны убивать. Без лишних разговоров, чтобы проблем было поменьше. Ну, спятил парень, с кем не бывает. Время такое. Сумасшедшее. Застрелили, обсудили, забыли.
Меня же оставили в живых. Не везёт, так не везёт.
Башка болит, будто фургон пива выдул. Кажется, я в участке. Наверняка, комната для допросов. Стены ярко-зелёные, аж на мозг давят. Одну занимает огроменное зеркало, с обратной стороны которого на меня, наверняка, зырят усатые дядьки в форме.
Противный скрип открывающейся двери, входит мужик в чёрном костюме.
Начинается допрос. Имя, год рождения, кто мама, кто папа. Куча тупых вопросов.
-Зачем ты это сделал?
-Не помню.
-Что тобой двигало?
-Не знаю.
-Ты давно это планировал?
-Ничего я не планировал.
-Тебе кто-то помогал?
-Нет.
-Тебя кто-то заставил?
-Нет.
-Ты слышишь голоса?
-Чо?
-У тебя есть друзья?
-Нету.
-У тебя есть девушка?
-Рука есть.
И дальше бредятина в таком духе.
После допроса меня уводят в камеру.
В камере воняет. В камере темно. В камере холодно.
Вот ради таких шикарных условий точно не стоило беситься и убивать столько народу.
Допросы надоели. Такое впечатление, будто они хотят меня оправдать. Всё намекают на то, чтобы я начал жаловаться на родителей, школу. Даже на телевидение. Только их ждёт нехилый облом. Жизнь у меня была нормальная, грех жаловаться. Родители - лучше не бывает. Мне даже жаль, что я их так подвёл. Школа тоже вроде ничего, учителя - вменяемые, знающие. А зомбоящик я редко не смотрел.
Чистой воды идиотизм, правда, было во всём происходящем одно светлое пятнышко. Пришла ко мне как-то женщина из социальной службы. Красивая такая, фигуристая, в строгом обтягивающем костюме синего цвета. Тоже хотела меня защитить, помочь. Я ей предложил, чтобы она меня прямо тут утешила. Она, ясное дело, меня послала. Но продолжала приходить, мило улыбаться и твердить, что меня не бросят.
Ещё ко мне журналист заходил. Такой гламурный товарищ в накрахмаленной рубашке и прилизанных волосах. Приносил письма от родственников тех, кого я убил. Всё спрашивал, чувствую ли я вину, жалко ли мне их?
Письма была ужасные. В каждом меня проклинали. Хотели, чтобы я подох в муках, попал в ад и горел там вечность. В общем, ничего оригинального. Фантазия у людей хромала на обе ноги. Знали бы они, что я желал всему человечеству, тут же наложили бы в штаны от испуга.
Журналюгу этого я терпел недолго, послал куда подальше и попросил передать всем, что я не сожалею ни о чём, и если будет шанс, то с удовольствием повторю на бис всё, что натворил.
Конечно, всё это была лажа и позёрство. Чтобы такое повторилось, меня должны были оправдать и устроить на работу с приличной зарплатой. Так, чтобы денег хватило не только на развлекуху, но и на приличное оружие.
Не-ре-ал.
Если честно, то напрягали не столько люди, сколько то, что мне было невыносимо скучно. Я даже попытался поиграть с дознавателями в кошки-мышки, намекал, что состою в банде, и скоро всех ждёт сюрприз.
Шухеру было, о-го-го.
Вот и всё. Присяжные таки приговорили меня к смертной казни.
Меня повесят.
Славное окончание дерьмовой жизни.
Если скажу, что мне не страшно, то совру.
Мне до потери пульса страшно умирать. Так, что даже мысли в голове путаются.
Но адреналинчик тоже нереальный.
Меня не станет.
Меня не будет.
Обалдеть можно, такая трясучка.
Вот почему говорят, что самоубийца никогда не остановится, пока не доведёт дело до конца. Не знаю, что такое экстаз, оргазм, приход от наркоты, но то, что я чувствую - это просто не-ре-ал.
Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин. Блин, блин, блин.
Вот такая у меня молитва.
Зачем я их убил?
Зачем?
Похоже, смогу ещё парочку дней пожить. Благослови боже, такую штуку, как апелляция и человека, её придумавшего.
Немного завидую тем, кого я пришил. Они шли по своим делам, не знали, что им осталось жить от силы минут пять. Блямс и готовы.
А я знаю, когда и как умру.
Наверное, сейчас я чувствую то, о чём говорил священник.
Раскаяние.
Хотя нет. Точно нет. Это не то, рая мне всё равно не видать. Вот если бы я раскаивался, жалея убитых, тогда да. Боженька бы простил меня и принял в свои объятия.
Я же жалею только себя. Такую бедненькую и замученную жертву современной цивилизации.
Жертву современной цивилизации. Звучит, правда?
Эх, надо было послушаться советов адвоката и сыграть в дурку. Нет, пошёл на принцип.
-Идиот. Какой же ты идиот. Получил то, что хотел?
-Пошёл ты!
Дожил, сам с собой разговариваю.
-Боже, надеюсь, ты существуешь.
Людей так много. Все смотрят на меня. Все злые, ни у кого ни капли жалости в глазах.
Трясучка от близости смерти просто башнесносящая. Я даже крикнуть не могу, так колбасит.
Мысль одна - поскорее бы всё закончилось.
Поскорее бы.
Поскорее бы.
Поскорее бы.
Поскорее.
Поскорее.
Поскорее.
Поскорее.
Поскорее.
Поскорее.
Сейчас под ногами откроется люк.
Прямо сейчас.
-Только не в а…
Договорить не успеваю.
Дёргаюсь изо всех сил и слышу хруст.
Хрясь.
Хрясь.
Хрясь.